– Как видите, боги наградили меня магией, – продолжала Маша. – А подобный дар подразумевает и другую ответственность: как прежде уже не будет. Но это вовсе не значит, что я буду спускать пакости против меня. Наказывать буду по-другому, но спускать – точно нет.

Ответом ей была тишина. Одни внимали с благоговейным трепетом, узрев воочию магию, а другие, напротив которых висели шары, старались храбриться. Маша видела: в их души закрался страх, но признавать проигрыш они не собирались. А это значило, что мелкие каверзы продолжатся. Вздохнув от того, что иногда приходиться быть жёсткой, девушка сказала:

– Те, напротив кого висят светляки, выйдите из строя и сейчас же покиньте мой дом: вы уволены.

– Но мы ничего не делали! – вздёрнув подбородок, воскликнула одна нахалка, и Маша не сдержалась.

Бурлящий в душе гнев передался магическому шару, и он, ярко вспыхнув, оглушительно лопнул, заставив слуг отшатнуться, а девушку от испуга рефлекторно закрыть лицо ладонями от пламени.

– Пошли вон! – гаркнула Маша, и перепуганные женщины рванули прочь, не дожидаясь, когда и их светляки лопнут.

Даже не взглянув им вслед, Мария обвела взглядом сильно поредевший строй. В зале повисла напряжённая атмосфера. Наконец до всех дошло, что доброту хозяйки не стоит проверять на прочность.

– Надеюсь, никому не нужно объяснять, что магические ожоги неизлечимы? В отличие от этого, – она размотала бинты и под общий поражённый вздох применила плетение заклинания.

Встала, демонстрируя, что ступни снова в порядке. Повелением пальца сожгла бинты и посмотрела на управляющего.

– Господин Эникен, сегодня я вам вынесла первое и последнее предупреждение. Если я замечу на своих вещах хоть крохотное пятнышко, а где-нибудь на потолке в усадьбе висящую паутину, новое место работы станете подыскивать уже вы: потому что я нахожу неразумным платить человеку жалованье и при этом выполнять его работу. Вам понятно?

Мужчина что-то хотел возразить, но вовремя захлопнул рот и склонился:

– Да, госпожа. Прошу простить меня.

Величественно кивнув, Мария покинула трапезную, удовлетворённо отметив, что слуги её уход проводили поклоном. В том, что Эникен нажалуется на неё графу, Маша не сомневалась ни секунды.

Завтрашняя утренняя трапеза с отцом обещала быть интересной.

3. Глава 3

После показательного карания слуг эмоции ещё бурлили в груди, и Маша решила воспользоваться духовным подъёмом, чтобы освоить сложные заклинания.

Ей с трудом давались некоторые плетения магии при работе с растениями. В оранжерее, где выращивались редкие виды, она пыталась изменить генную структуру пары-тройки образцов. Например, получить столь любимые ею прежде жёлтые томаты.

Но сколько бы магии она в них ни вливала, сколько бы ни удобряла, раз за разом ростки постигала печальная участь: они погибали.

– Хм, возможно ли, служанки пакостили мне и здесь, а я решила, что плетение неподходящее? – задумчиво потёрла губу Маша и поморщилась: – Чтобы исключить фактор намеренного вредительства, придётся начать всё заново!

– А может быть, росточкам просто жарко? – прозвучал рядом детский голосок.

Маша обернулась и замерла, рассматривая озорное мальчишеское лицо. Голубые глаза, светлые волосы не сбили её с толку. Она смотрела на мальчика и намётанным глазом видела явного потомка графа Бодо.

Как там, на Земле, любят учителя поговаривать? «Учишь вас, лоботрясов, учишь, только вздохнёшь с облегчением, а через десять лет приходит ваша ушастая копия, и всё начинается заново…»

Да, всё так… Вот и тут на неё смотрела, пусть и не ушастая, но всё-таки копия графа Бодо. Лёгкое сияние в глазах подсказывало, что мальчик обладает даром светлой магии, а значит, у него должен быть…