Сабина постепенно успокаивается, её дыхание становится ровнее, и, наконец, она тихо замечает:

– Лёш… Ты только на свой счет это не принимай, ладно? Это я ущербная. Дело совсем не в тебе.

Не знаю, как ей удается рассмешить меня в такой момент, но, отвечая ей, я действительно задыхаюсь от с трудом сдерживаемого смеха.

– Боишься, что нанесла мне моральную травму? – фыркаю. Саби выбирается из своего укрытия у меня на груди и заглядывает в мои глаза.

– Вряд ли. У тебя такое самомнение, Багиров…

– Точно! – я все-таки смеюсь. Стираю пальцами с ее лица слезу и смотрю… смотрю. Уже, наверное, можно констатировать, что я капец как встрял?

– Не знаю, что со мной. Правда… Я такая дура! – злится на себя Сабина.

– Ты самая сильная девочка, какую я знаю. Так что не смей себя обвинять в том, в чем нет твоей вины, ясно?

Она кивает и осторожно прижимается ко мне лбом, словно правда верит, что я могу ее оттолкнуть. Я же только крепче ее обнимаю, чувствуя, что ещё никогда не хотел никого защитить настолько сильно. Защитить не только от физической угрозы, но даже от того, что творится у неё в голове.

– Я думала, это зовется динамо, – закатывает Саби глаза. А я не перестаю восхищаться ее внутренней силой.

– Это тоже, – соглашаюсь со смехом. – Но если ты захочешь, все будет. Просто… Не торопи себя, хорошо?

Она молчит долго, и я уже думаю, что она заснула. Но потом слышу её тихий голос:

– Я не хочу уезжать домой. Я хочу остаться здесь. С тобой. Не отдавай меня никому, ладно?

У меня перехватывает удавкой горло. Я ничего не могу сказать. Ни-че-го. Поэтому просто крепче ее обнимаю и вжимаюсь губами в темненькую макушку.

24. 10.1

Алексей

– Вау, ничего себе, – слышу, как только выхожу из своей комнаты. Бросаю косой взгляд в зеркало – чего и скрывать, мне пипец как льстит такая реакция. Не зря, выходит, старался. На мне тёмно-синий костюм и белая расстёгнутая на одну пуговицу рубашка.

– Нормально? – уточняю, надевая часы. Сабина сидит, поджав под себя ноги, и в этой нелепой позе выглядит совсем юной девочкой, коей она, в общем-то, и является в свои двадцать два. Недетский у нее разве что взгляд.

– Это мягко сказано, – ворчит она. Я вскидываю брови, удивленный такой реакцией. Ну не ревнует же она меня в самом деле? – Планы на вечер?

Черт! В суматохе последних суток я совершенно забыл предупредить ее о своих намерениях.

– Просто день рождения у Казанцевой.

– В смысле? Ты к ней приглашен? – глаза Сабины округляются.

– А что такого? Я же говорил, что она может помочь с оглаской. Кстати, я уже скинул ей твою публикацию и скрин угроз от Тегляева. Светка сказала, подумает, как это получше подать.

Сабина кивает. Её пальцы вцепляются в плед, но она старается улыбаться. А у меня где-то между рёбер от этой усмешки становится тесно. Что, мать его, не так?

– У Светки, – повторяет она за мной. – Вы с ней что, типа, добрые друзья?

– Ага, типа. Ты, главное – не дрейфь, Светка классная. Со своими причудами, конечно, но…

– Угу, – Сабина опускает взгляд к рукам. Трет подушечкой большого пальца ноготь среднего. Растерянно проходится по свежим шрамам.

– Можешь объяснить, что не так? Если ты передумала…

– Нет!

Я действительно не понимаю, что происходит, но поскольку уже спешу, решаю на время оставить все как есть.

– Постараюсь вернуться пораньше. Никому не открывай.

– Хорошо, – Сабина кивает, не глядя на меня.

– Отец доехал? Мать не звонила? – интересуюсь уже из коридора.

– Еще пару часов назад. Забыла тебе сказать.

– Ну и славно. Не грусти. И звони, если этот… – поигрываю желваками, – объявится.