Стоит об этом подумать, как тут же вспоминается случай из детства. Однажды маму здорово напугал пьяный сосед. Та прибежала домой, на эмоциях обо всем рассказала папе. Тот выслушал ее и куда-то засобирался. А когда он все с таким же невозмутимым видом вернулся домой, его руки были в крови. Мама, конечно, всполошилась. Стала причитать, что насилие ничего не решает. А отец молча вымыл руки и принялся есть только что сваренный борщ, как если бы он понятия не имел, о чем она говорит.

Одно непонятно – почему, зная, какой отец, мама решила, что ему можно рассказать о случившемся! Думала, это другое? Может быть. Он же нормальный человек, а не убийца… Или…

Я встаю. Прохожу по комнате. Снова сажусь. Тянет позвонить Лёше. Но если бы у него появились какие-то новости, он бы сам написал. А отвлекать его в такой ситуации – последнее дело. Складываю руки на животе, будто пытаюсь себя удержать от никому не нужных сейчас порывов. Говорят, страх сковывает. Не верьте. Страх – это когда тебе нужно двигаться, а ты не знаешь, в каком направлении. Это когда ты хочешь закричать, но молчишь из последних сил. Это когда каждая минута, как натянутая струна – еще чуть-чуть, и оборвется, вспарывая плоть и ломая кости.

Я включаю голосовое и перезаписываю его уже в третий раз.

– Лёш… Скажи только, что ты успел. Что всё нормально. Я не знаю, выдержу ли, если что-то пойдёт не так. Пожалуйста, помоги. Пожалуйста, Лёшенька-а-а…

Стираю. Отправлять не буду. Не хочу его отвлекать.

Только откладываю телефон, тот начинает вибрировать, вытаскивая меня из болота тревоги. Я хватаю айфон и, не глядя, кто звонит, прижимаю к уху:

– Алло!

– Ну, привет, малыш.

Тегляев! Я замираю. Пальцы начинают дрожать. Первый порыв – сбросить тут же. И внести в черный список очередной номер, но разве это решит проблему?!

– Привет, Иван. Ты зачем звонишь?

– Соскучился.

– Не стоит. Между нами все кончено. Я серьезно.

– Это я и хотел обсудить.

– По-моему, здесь совершенно нечего обсуждать.

– Лично мне так не кажется. Согласен. Я перегнул палку. Мне очень жаль. Но за это ты меня уже наказала, правда?

– Я? Наказала?

– Ну-у-у-у, чисто по-человечески, скажем прямо, ты себя повела неправильно. Тебя приютили, тебя любили… А ты?

Меня будто током бьёт. Я поднимаюсь, начинаю ходить по комнате.

– Странная у тебя любовь, Вань. Она мне чуть было не стоила жизни.

– Сказал же – перегнул, – умасливает меня Тегляев, но я слишком хорошо его изучила, чтобы не чувствовать набирающую обороты грозу внутри него. – Больше такого не повторится. Возвращайся домой, маленькая. У меня для тебя кое-что есть. Тебе понравится.

– Иван, услышь меня, пожалуйста. Я не шучу…

– Цену себе набиваешь? – издевательски хмыкает тот.

– Да нет же! Просто не могу так больше. Все. Прости…

– У тебя кто-то есть? Волков? Он тебя перекупил, что ли?

– Господи, почему ты говоришь, будто я шлюха какая-то?! Ты же з-знаешь, что у меня кроме тебя… – от возмущения я начинаю задыхаться. А Тегляев, как настоящий вампир, получив от меня нужную ему дозу эмоций, опять становится добреньким.

– Не шлюха! Ты моя девочка, да… Только моя. Так было, так есть, и так будет. Сама же знаешь, я прав. Прекращай ерепениться и возвращайся домой. Я подумал, что нам нужно двигаться дальше…

От автора: друзья, если вам по душе книга - буду рада звездочкам в карточке книги (возле обложки и аннотации)

19. 8.2

– Куда-а-а? – стону я, четко понимая, что до него просто невозможно достучаться! Я злюсь, что мне приходится тратить на это время.

– Куплю тебе дом, тачку… Хочешь Роллс-ройс? Родишь мне ляльку… Твои подружки-шлюшки сдохнут от зависти.