Сонька влезла на второй стул, дотянулась до окна, увидела покатую крышу и металлическую пожарную лестницу на ней, спускающуюся почти до самой земли.

Во дворе на проволоке бегали мощные собаки.

– Вы поняли? – Глаза девочки продолжали гореть азартом. – Все просто. Главное – не бояться. А крыша хоть и стеклянная, но крепкая. Она даже вас выдержит!

– Для чего эта лестница?

– Для мытья крыши… – Девочке явно нравилась ее затея, поэтому она продолжила: – С лестницы на землю, и сразу к забору! А под забором выемка! Нырнул – и уже на улице!.. Главное здесь, чтоб собаки не покусали…

– Злые?

– На чужих – очень. Меня же они знают.

Внизу, едва ли не рядом с их потайной комнатой, послышался негромкий голос Никанора:

– Мадемуазель Анастасия!.. Вы здесь?.. Князь велит немедля явиться к нему!.. К вам пожаловала гостья!.. Ответьте же, мадемуазель!

Девочка приложила палец к губам, показывая, чтоб Сонька вела себя тихо, и, когда голос слуги удалился, прошептала:

– Вы будьте здесь, а я отлучусь. Иначе папа вечером поставит меня на соль. – Анастасия подняла подол платья, показала красные в язвочках коленки. – Он всегда так делает, когда в дурном расположении. – Вдруг светло улыбнулась. – Там ждет меня ваша дочь… мадемуазель Анна.

Княжна свойски подмигнула гостье, выскользнула за дверь, затем с обратной стороны заперла на замок, и шажки ее удалились.

На улице уже темнело.

Сонька посидела какое-то время в раздумье, затем влезла на стул, стала изучать крышу и стальную лестницу, спускающуюся к земле.

Михелина и Анастасия встретились спокойно и достойно, как надлежало девушкам из хорошего общества – поклонились друг другу, протянули для приветствия руки.

– Я рада вас видеть, – сказала Анастасия.

– Я вас также, – улыбнулась гостья.

– Папенька, мы можем побыть с Анной вдвоем? – повернулась девочка к князю.

Тот усмехнулся, снисходительно пожал плечами.

– Анна сегодня твоя гостья. В вашем распоряжении полчаса. Затем ты обязана сесть за инструмент.

– Я помню, папенька. – Анастасия взяла гостью за руку, повела в глубь анфилады, объяснила: – Я не люблю много пространства. Люблю, когда тесно и уютно.

Во дворе залаяли собаки, мужской голос злобно прикрикнул на них, и они постепенно успокоились.

Девочки оказались в небольшой комнате с опущенными шторами, здесь стояли изящное инкрустированное пианино, несколько низких тряпичных кресел в виде разных зверей, такой же низкий стол и широкий мягкий диван, на полу валялись разного вида игрушки. Но главное – все стены были увешаны большими листами ярких картин.

Анастасия с ходу прыгнула на диван, показала гостье на одно из кресел.

– Садись…

– Здорово. – Михелина пошла вдоль стен, рассматривая рисунки. – Это все ты?

Девочка рассмеялась наивности вопроса, глаза ее горели.

– Конечно я!.. Нравится?

– Очень.

– Папе тоже нравится, но не все…

– А это кто? – кивнула воровка на портрет молодого красивого господина.

– Это?.. Это мой любимый кузен. Князь Андрей. Он очень красивый.

– Да, красивый, – согласилась Михелина. – Здорово здесь у тебя.

– Я здесь люблю бывать, когда мне плохо.

Гостья села в кресло напротив.

– Тебе часто бывает плохо?

– Часто. Почти всегда. А сегодня зато хорошо. – Девочка вдруг что-то вспомнила, сползла с дивана, подсела к Михелине, прошептала: – Я познакомилась с твоей мамой.

– С какой мамой? – удивилась та.

– С твоей!.. Я ее спрятала.

– Как… спрятала? Где?

– В моей тайной комнате. – Анастасия удивленно смотрела на Михелину. – Ты разве не знаешь, что она тоже здесь?

Михелина судорожно сглотнула.

– Я думала, она ушла.