Я знаю это чувство. Оно давило на меня, когда я вёл её через обезумевшую толпу. Тогда я был готов пристрелить любого, кто попытается её обидеть. И сейчас готов. Голыми руками разорву, если понадобится. Когда мы вместе, я всегда начеку. Линчевателей на её голову хватит ещё лет на десять вперёд.

- Это Стелла. Она очень тяжело переживает смерть дочери, и я решила, что ей будет полезно просто побыть с нами.

Все смотрят на вновь прибывшую с неодобрением. Это внутренняя группа, и никто не собирается трясти грязным бельём перед незнакомцем.

- Я бы хотела сначала показать вам кое-что, - говорит Стелла, засовывая руку в сумочку. На пол всего лишь упал платок, а у меня такое чувство, что рванула граната.

Рефлекторно запускаю руку под пиджак и кладу её на рукоять пистолета, что прячется в кобуре. Не свожу взгляд с морщинистых рук, которые роются в сумке, и кожей чувствую, что Бекки поняла, что сейчас случится нечто жуткое. Мне не нужно смотреть, чтоб знать, что с ней происходит: мышцы каменные, зрачки огромные, как у наркоманки, на лбу капли пота, а сердцебиение такое быстрое, что может случиться сердечный приступ. Спокойнее! Я разберусь со всем этим дерьмом.

Я вижу дальнейшее в слоу-мо. Стелла медленно-медленно выхватывает из сумки маленький серебристый пистолет и наставляет на неё. В этой комнате почти все вооружены и готовы открыть огонь на поражение. Но проблема в том, что, прежде чем они изрешетят пулями Стеллу, она разрядит в блондинистую головку всю обойму. Я этого не хочу.

Просчитываю свои движения: выхватываю пистолет, прицеливаюсь и жму на спусковой крючок. Пуля – вещь быстрая, но пока долетит до Стеллы, другая, более мелкого калибра, но такая же смертоносная, пробьёт Бекки лобную кость и устроит кровавое месиво внутри черепной коробки.

Надо действовать по-другому. Нестандартно. Неважно как - лишь бы моя девочка осталась цела.

- Никто не пострадает, кроме неё! - шипит Стелла и обращается к Бекки: - Помнишь Эшли Кремерс? Ты и твой дружок убили её. Он уже на том свете, и ты другого не заслуживаешь! Моя девочка в могиле, а ты сидишь здесь размалёванная, с цветочком в руках.

- Стойте, Стелла! - Выбрасываю вперёд руку и делаю шаг навстречу.

- Даже не пытайтесь меня отговорить! — угрожающе шипит женщина.

Я не переговорщик, но сейчас вынужден им стать:

- Я и не думал. Просто хочу спросить кое-что. У вас внуки есть?

- Есть двое, от старшего сына, - отчитывается она, крепче сжав пистолет.

- Отлично! Зачем вам садиться в тюрьму из-за этой?

- Что вы имеете в виду? — переводит на меня ошарашенный взгляд.

Выхватываю пистолет и прежде, чем кто-то, включая Стеллу, успевает понять, что я задумал, приставляю дуло к виску Бекки и сжимаю покрепче её предплечье. Только стой спокойно, твоя роль здесь маленькая.

Теперь дуло одного пистолета с силой упирается в ее висок, а другого - направлено девушке в лицо, и моя Бекки трясётся, как кленовый лист на ветру.

- Что вы делаете? - Стелла удивлена не меньше остальных.

- Я сделаю это за вас, чтоб вы могли дальше растить внуков. Опустите пистолет, чтоб случайно кого-то не зацепить. К тому же, вдруг промахнётесь, и ей удастся выжить?

- Неужели вы сделаете это? – Боится, что не сможет выстрелить и рада свалить на кого-то такое сложное дело.

- Я сделаю это в память о вашей дочери! – уверяю я. - На счёт три! Вы бросаете пистолет, а я стреляю. Раз-два…

Крепче прижимаю к себе Бекки, чтоб она поняла, что бояться нет нужды — опасность исходит от истерзанной горем старушки, которая вот-вот сломается.