- Твою мать, Вадик! – всплескивает руками и возмущенно смотрит на собственного шефа. – У тебя ангина, придурок.
Косогоров приоткрывает глаза и непонимающе смотрит на друга.
- Вы тут совсем рассобачились. Одна майки рвет, другой пациента ругает. Напишу на тебя в Минздрав жалобу, Вася.
- Ты лучше подумай, где мог подхватить? А я пока Гену за антибиотиками отправлю.
- В аптечке есть сумамед и еще что-то жаропонижающее, - еле слышно фыркает Косогоров.
- А почему тогда тебя лечат примитивными методами? – непонимающе чешет репу Егорцев.
- А меня никто не спрашивал, - хмыкает Вадим Петрович и переводит на меня испытующий взгляд.
- Зато температура спала, - бурчу недовольно и демонстративно выхожу из комнаты.
«Вот что за человек такой? - в сердцах думаю я. – Стало легче, а поблагодарить даже не подумал. Я отгоняю от себя обиду и горечь. Тщательно мою руки и умываюсь. И прежде чем лечь спать рядом с Робертом, достаю из дорожной сумки таблетки от боли в горле и одну кладу на язык. Антибактериальное средство в целях профилактики. Я не успеваю даже дойти до кровати, где посередине, раскинув руки и ноги, спит мой дорогой сынок, когда от двери слышится едва различимый стук. Ничего другого не остается, как выйти навстречу.
Анечка глядит на меня встревоженно и бормочет чуть слышно.
- Ольга Николаевна, вас Вадим Петрович вызывает.
«Нашел, блин, девочку по вызову, - ворчу я и, подавив тяжелый вздох, поднимаюсь на третий этаж.
Доктор Вася старательно мнет Косогорову живот, щупает лимфоузлы и после парочки загадочных манипуляций, наконец, решает заглянуть в горло.
- Твою мать, Вадик! – всплескивает руками и возмущенно смотрит на собственного шефа. – У тебя ангина, придурок.
Косогоров приоткрывает глаза и непонимающе смотрит на друга.
- Вы тут совсем рассобачились. Одна майки рвет, другой пациента ругает. Напишу на тебя в Минздрав жалобу, Егорцев.
- Ты лучше подумай, где мог подхватить? А я пока Гену за антибиотиками отправлю.
- В аптечке есть сумамед и еще что-то жаропонижающее. Я в Швейцарии покупал, - еле слышно фыркает Косогоров.
- А почему тогда тебя лечат примитивными методами? – непонимающе чешет репу Егорцев.
- А меня никто не спрашивал, - хмыкает Вадим Петрович и переводит на меня испытующий взгляд.
- Зато температура спала, - бурчу недовольно и демонстративно выхожу из комнаты.
«Вот что за человек такой, - в сердцах думаю я. – Стало легче, а поблагодарить даже не подумал. Я отгоняю от себя обиду и горечь. Тщательно мою руки и умываюсь. И прежде чем лечь спать рядом с Робертом, достаю из дорожной сумки таблетки от боли в горле и одну кладу на язык. Антибактериальное средство в целях профилактики. Но не успеваю даже дойти до кровати, где посередине, раскинув руки и ноги, спит мой дорогой сынок, когда от двери слышится едва различимый стук. Ничего другого не остается, как выйти навстречу.
Анечка глядит на меня встревоженно и бормочет чуть слышно.
- Ольга Николаевна, вас Вадим Петрович вызывает.
«Нашел, блин, девочку по вызову, - ворчу я и, подавив тяжелый вздох, поднимаюсь на третий этаж.
Бледный и осунувшийся Косогоров лежит на высоких подушках и повторяет еле слышно «как же меня угораздило?». В его руку уже воткнули капельницу и, вероятно, выдали снадобье посильнее уксусной растирки. Но откуда мне было знать! Я вообще-то в этом доме гостья…
«Ну, не только, - хмыкает моя совесть. – Гостьи не шарахаются по чужим спальням. Не валяются в обнимку с хозяином дома.
- Оля, - бурчит Косогоров, и я вижу, как на его губах появляется легкая улыбка. – Спасибо тебе. Спасла меня.