Тишина длится примерно полминуты, а потом на втором этаже слышится возня. Скрип ступенек на боковой лестнице предвещает появление хозяина.

— Сойер! — раздаётся голос. — Доброе утро, сколько лет, сколько зим!

Блэрвик спускается, мы жмём друг другу руки. Он чуть старше меня, светловолосый и кареглазый, как и все грифоны. Ну, почти все.

Лейсон смотрит на меня с хитрым прищуром, во взгляде плещется любопытство.

— Какими судьбами? — спрашивает он. — Что за дело заставило Джаса Сойера забыть про ящериц и обратить взор на брата-грифона?

Я усмехаюсь, пропуская укол про «ящериц» мимо ушей. Иначе спор затянется надолго. Мы с Лейсоном учились вместе, и уже тогда он недолюбливал драконов, подтрунивая надо мной за дружбу с Сином.

Я достаю из кармана сережку Памэлы, протягиваю её Блэрвику и спрашиваю:

— Не узнаешь работу? Может, её выполнили в твоих мастерских? Или ты знаешь мастера, который мог бы это сделать?

Он берёт украшение, внимательно его разглядывает. Подносит к носу, втягивает аромат. Потом подходит к окну и поднимает сережку к свету.

— Хм-м-м…

В задумчивости, он подходит к прилавку и ныряет куда-то вниз. Через секунду появляется снова, с двумя толстенными тетрадями в руке. Листает одну, потом вторую, а внутри меня всё трепещет.

Лейсон что-то знает! Я не ошибся, решив первым делом наведаться к нему.

Пока он погружен в свои записи, я разглядываю витрину рядом с прилавком. За идеально начищенным стеклом лежат примеры украшений от «Блэрвик-шайн»: россыпь золотых колец и ожерелий, фигурные броши в виде бабочек и шелкопрядов и, конечно же, фирменное творение Лейсона — статуэтки из медового оникса в виде грифонов.

— Сережка сделана по нашему эскизу, — наконец произносит он.

Я поднимаю глаза. На секунду перехватывает дыхание. Памэла всё ближе!

— И кто же её заказал?

Лейсон внимательно всматривается в меня, потом ухмыляется.

— А почему ты вообще спрашиваешь?

Я приподнимаю бровь.

— Это личный интерес.

— Личный? Понимаю. Но знаешь, у «Блэрвик-шайн» так много клиентов… — Он театрально вздыхает. — Иногда их лица буквально сливаются! Не уверен, что могу вспомнить одно-единственное…

Я закатываю глаза, издавая раздраженный стон.

— Ты ворюга, Лейсон, в курсе?

— Я предпочитаю слово «ювелир».

Пока он раскуривает трубку, посмеиваясь надо мной, я хлопаю себя по карманам. Кошелек не взял, но в сюртуке завалялось пару монет.

— Тридцать кельмов устроит?

— Пятьдесят.

— Сорок.

— Идёт. Сделаю скидку, как старинному другу.

Деньги падают на прилавок. Блэрвик бросает на них довольный взгляд.

— Серьги заказывал Мэрхом, — говорит он, выпуская изо рта густой дым. — Три месяца назад приходил сюда с дочкой, ужасная девица. Ей и выбирали украшения к балу.

Мэрхом? Анриетта?

— Ты уверен, что это их заказ?

Лейсон кивает.

— У меня всё записано. Это так же верно, как и то, что у ящериц отвратительный вкус. Я предлагал куда более удачные варианты.

Ничего не понимаю. При чем тут Анриетта Мэрхом? Может, они с Памэлой подруги? Или родственницы, которые обменялись подарками к Хон Галану? Только это и может объяснить, как сережка полумагички оказалась у моей таинственной красавицы.

— Ладно, спасибо за помощь. — Я забираю украшение с прилавка.

— Что-то не похоже, что ты доволен ответом.

— Верни обратно мои сорок кельмов, если хочешь послушать историю.

Он смеется и качает головой.

— Уговорил, останусь терзаться догадками.

Я покидаю Блэрвика, пребывая в полнейшем недоумении. И смятении. Найти Памэлу оказалось не так-то просто, но, с другой стороны, если бы всё давалось легко, оно бы того не стоило.