– Думаешь, если ты опорочишь свою честь, я откажусь от тебя? – теперь ректор не кричал, а буквально шипел от злости. Таков твой план? Отвечай!

Мужчина встряхнул меня и отпустил, не устояв на ногах, я шлепнулась обратно на диван. Что я могла ему сказать? От страха в голове была звенящая пустота.

– Ты ходишь по тонкому лезвию, Адель. Провоцируешь меня. Почему тебе так сложно просто отучиться в академии, не привлекая к себе излишнего внимания? За что ты мне мстишь? Разве я сделал тебе что-то плохое?

Мардок отошел, облокотившись на свой письменный стол и сложил руки на груди. Пламя в его глазах сменилось еще более пугающей темнотой, а голос стал тихим и вкрадчивым.

– П-п-простите господин ректор, я не специально… – промямлила я.

– У меня и без того достаточно проблем, Адель. Я рассчитывал, что ты будешь моей опорой, достойной супругой, но что я получаю? Разве ты не должна быть мне благодарна? Я спас твою семью от позорной нищеты.

– Да… конечно…

– Я ректор Элитной Королевской Академии, у моей жены должна быть безупречная репутация и образование. Ты это понимаешь?

– Да.

– Тогда почему тебя наказывают за обжимание с каким-то студентом?

– Мадам Мейбели не так все поняла, Берт просто помог мне встать.

– Берт, значит?

– Я узнала его имя только из-за случившегося! Я видела этого студента впервые.

– А почему ходят слухи, что ты уединяешься со студентами за деньги?

– Ничего подобного не было. Меня пытаются оклеветать.

– Подойди ко мне, Адель.

Я вросла в диван, сейчас я бы предпочла порку в темнице, чем приблизиться к этому мужчине. В его тихом голосе таилось куда больше опасности, чем в крике.

– Я сказал, подойди ко мне. – разделяя слова повторил Мардок.

Не чувствуя ног от страха, сглотнув комок в горле, я поднялась. Три шага до мужчины показались мне дорогой на эшафот. Я замерла на расстоянии протянутой руки.

– Ближе…

Я сделала маленький шажок.

– Еще ближе…

Я приблизилась почти вплотную и затаила дыхания, глядя в глаза ректора испуганным кроликом.

– Может быть, я не заметил, как ты расцвела и стала испытывать желание? Может быть, тебя непреодолимо влекут мужчины? Если в твоем теле разгорается огонь, то у тебя есть я.

Я замотала головой. Но рука ректора легла на мою талию и притянула к себе.

– Я так долго ждал, когда ты повзрослеешь. Со дня заключения сделки с твоим отцом я не утолял свою страсть ни с одной женщиной. Я сотню раз представлял себе наш первый поцелуй… Твои губы должны быть только моими. Мы должны принадлежать друг другу. Скажи, кто-нибудь уже целовал тебя?

– Н-нет!

– Ты врешь мне?

– Нет!

– Почему ты так напугана, а твое сердечко бьется так сильно?

– Вы пугаете меня, господин Мардок.

– Вот как? А Берт не пугает?

– Он ничего такого не делал.

– Госпожа Мейбели очень давно работает в академии. Она не стала бы наказывать студентку просто так. Значит она увидела то, что ты еще не осознала.

– Господин ректор, этого больше неповторится. – Мне очень хотелось вырваться из его рук.

– Само собой. Я не хочу рисковать, Адель. Я надеялся на твою осознанность, на преданность, которой, увы, нет. Я так долго ждал не для того, чтобы стать вторым.

– Что вы имеете в виду? – пискнула я, но Мардок, подхватил меня и усадил перед собой на стол.

После этого он с треском порвал шов на моей юбке, оголяя ногу до бедра. Я охнула, помня о том, что обещала вернуть форму, но теперь это было невозможно. Раздвинув мои ноги, мужчина стал вплотную, а затем задрал мой подбородок. Его безумные глаза блуждали по моему лицу, выискивая что-то. Но кроме страха и растерянности, я ничего не выражала. Кажется, смирившись с этим, мужчина наклонился и коснулся моих губ. Я замерла, боясь дышать. Боясь вызвать раздражение или страсть. Это был мой первый поцелуй в обоих мирах, и я представляла его себе не так. Я никогда не думала, что в этот трепетный момент буду чувствовать себя загнанной в угол, дрожащей мышью.