Но уединение грозило вот-вот завершиться – вдалеке показалась пассажирская маршрутка. Вадим кинулся к ближайшему окну-недотроге. Видело – покажет, плату возьмёт и обратно выпустит. Не видело, промолчит бесплатно. У него так с отражениями общение устроено: почти всегда взаимопонимание без причинения вреда и увечий друг другу. Просчёты случались, конечно, иногда, но мелкие и не губительные для обеих сторон. Промахи он списывал на неумелое, порой, обращение с отражениями. Поражениями надолго не разочаровывался, разрешал сам себе иногда ошибаться. Минусы изредка допускались, но вот именно сегодня отрицательные происшествия зашкаливали и придавливали безысходностью.

Едва он осторожно дотронулся до стекла, как иссохшие капли дождя прилипли к коже и противно заскрипели.

– Ну, давай же, давай, – забеспокоился Вадим. – Покажи мне, что Кирилл видел последним. Впусти!

И отражения показали быстро, но нечётко. Мутная картинка: силуэт человека, которого чётко не разглядеть, и две смазанные ладони. Платы с Вадима не взяли. Он только руки запачкал о чумазое окно. Похоже, стекляшки сделали ему скидку за неясный образ – уценили подсказку. Парень же выиграл только и сохранил себя.

– Вадим, тебя не смущает, что на нас с любопытством оглядываются прохожие, – тихо сказала Алиса и коснулась его пальцев на стекле.

Ну нет, только не сейчас. Он глянул на неё хмуро. Девушка осталась на месте, по-прежнему нарушая его личное пространство. А ему вдруг так сильно захотелось высказать ей новых колкостей, что сдержался он только после того, как вспомнил, что ведь грубил уже сегодня. Собрался и тут же уткнулся обратно, а Алисе терпеливо объяснил:

– Нет, не смущает, Алис. Мне нет до них никакого дела.

– Другого ответа от тебя, Верес, даже и не ожидал услышать, – рассмеялся Артём. Он стоял у окна рядом, подпирая плечом кирпичную стену.

– Покажи, куда Кирилл шёл, – нервно прошипел Вадим и упёрся носом в стекло, больше не обращая внимания на ребят.

Только отражение, только тусклое изображение.

– Впусти.

Внезапно его плеча коснулась горячая ладонь. Да что ж такое сегодня. Вадим замер и помялся. Не Алиса, сразу понял. Когда же он обернулся и увидел морщинистую женскую руку, вмиг накатила на него такая волна отвращения, что он резко отшатнулся к стене.

Перед ним стояла незнакомая женщина преклонных лет, которые вовсе не мешали ей выглядеть эпатажно: яркий макияж и маникюр, синее платье чуть ниже колен, короткая красная кожаная куртка, красные лакированные туфли, такого же цвета стильная шляпка и красный набалдашник на тонкой трости для ходьбы в руках.

Выждав пару секунд, парень глянул на друзей – Артём стоял напротив, косясь на пожилую даму и молчал, а Алиса и вовсе уткнулась носом Вадиму в спину и недоверчиво выглянула из-за его плеча.

– Кто-то собирает осколки, мальчик! – напористо произнесла женщина.

Она так жадно поедала светло-карие глаза Вадима своими голубыми, что его вмиг неуправляемо подёрнуло от возмущения. А пожилая дама вдруг сильно сощурилась, вмиг приведя в движение морщинки на изрядно потрёпанном временем лице, и самоуверенно заявила:

– Кто-то собирает осколки! Будь осторожен. Ты с отражениями разговариваешь, верно? И он тоже. Ты мешаешь ему, ты опасен и для него, и для его зеркала. Ты раскроешь все его тайны и разрушишь настоящее, если прямо сейчас разворошишь прошлое. Он не допустит этого и избавится от тебя. Жестоко избавится. Береги себя, мальчик! Береги в себе себя!

Вадим снова обернулся к Артёму, а тот лишь скомкано пожал плечами на его молчаливый вопрос.