Гостиная оказалась просторной круглой комнатой, разделенной на зоны и заставленная диванчиками и креслами с высокими спинками и круглыми роликами по бокам. Кроме мебели я заметила парочку дубовых дверей в другие комнаты и огромный камин. Над камином висел портрет полностью седого старца. В неглубоких эркерах высились три витражных окна, закрытые крупными медными шпингалетами.

С левой стороны как бы в отдельной комнате без дверей и перегородок располагались обеденная зона и кухня. В правой стороне холла на второй этаж уходила витая лестница с резными перилами, оплетенными тонкой лозой. Очевидно, если подняться по этой лестнице и уйти по коридору вправо, можно оказаться в круглой каменной башне, которую я видела с улицы.

Как бы мне хотелось все тщательно рассмотреть! Но ноги мои предательски налились свинцом. Я дико устала. Мне так хотелось спать, так что не было сил ни на что, кроме поиска кровати. Зевая и волоча ноги, я направилась к дивану с подушечками, обитому полосатой бархатной тканью.

Рыжий кот, мгновение назад вышагивавший мягкими лапами по расстеленному в центре холла ковру, вдруг направился ко мне. Обошел по кругу. Шерстка его затрещала, заискрилась и исходящее от нее свечение слегка потускнело.

«Спальня на втором этаже», — раздался вдруг голос, мягкий и протяжный.

Сначала я даже не смогла как следует удивиться. В тот миг все показалось мне вполне естественным: долгая дорога, страшное утомление, слуховые галлюцинации. Но когда меня позвали показать мою спальню, до меня дошло: со мной разговаривает кот.

— Про посвящение ей рассказал? — раздался второй голос с хрипотцой, явно мужской.

Мужчина на портрете зашевелился, и я попятилась к выходу.

«Сбежишь?» — протянул кот.

Честно говоря, именно такое желание возникло. Но я тут же усомнилась в его реализации. Сбежать – куда?! В темный глухой лес, где таится зверье и всякая кровожадная нежить?

Меня тут осенило: живность живностью, но ведь лавка – моя!

— Из своего дома и шагу не сделаю, — собравшись с силами, ответила я. И в доказательство серьезности своего намерения опустила на пол дорожную сумку и связку книг. — Про какое там посвящение вы говорили? Я готова.

Вообще, не хотелось проходить никакие обряды, хотелось в свою спальню, сбросить порядком надоевшее дорожное платье, укрыться с головой одеялом и уснуть. А с остальным разобраться завтра.

— Ишь, шустрая, — крякнул старик с портрета. — Сначала к темной ведьме за доказательством наличия дара. А там посмотрим.

— К темной ведьме? — Я аж за сердце схватилась. — Да что же у вас за гостеприимство такое? Сначала запах высушенных семян ауриканского кардамона, а потом в ночь по лесу к ведьме?!

«Она знает про наши традиции?» — котик почесал когтем под мордой.

— Меня больше волнует, что она вообще почуяла запах магического взвара, — задумчиво произнес старик, а потом сделал страшные глаза и ткнул в меня скрюченным пальцем. — Признавайся, тебя подослали, чтобы ты выведала наши секреты?

— Никто меня не посылал. Армелиус Остролист мне в наследство отписал эту лавку.

— Чем докажешь? — не унимался старик.

— Он все знает! — выдвинула я аргумент и показала на кота. — Он видел, как я доверенность подписывала! А сама доверенность в сумке, показать?!

«Не слушай их. Десять лет копии Армелиуса Остролиста и Сиру Эфиру нечем было заняться. А теперь пошутить решили. Забирай свои вещи и отправляйся в спальню. Утро вечера мудренее», — прошелестел у меня в голове новый голос.

Я нервно икнула.

— Кхе-кхе, — недовольно прокашлялась копия Армелиуса Остролиста и отвернулась.