Я захожу внутрь и быстро осматриваюсь, подмечая, что большинство столиков пустуют, и отсутствие очереди у кассы. Мне требуется несколько секунд, чтобы отыскать ее ― спрятанную за дисплеем и большими стеклянными банками на прилавке, которые она наполняет различными конфетами: леденцами размером с мою голову, карамелью и сахарными разноцветными соломинками.

Как у малолетки, переживающего гормональное буйство, у меня воздух застревает в легких, а сердце совершает крутой кульбит в грудине.

Я направляюсь к кассе, у которой со скукой в глазах стоит молоденькая девушка с розовыми короткими волосами и лениво жует жвачку в ожидании завершения смены. Сотрудница «Сладких булочек» внезапно выпрямляется, устремив на меня взор, и жвачка выпадает из ее приоткрывшегося рта. Розоволосая, засуетившись, водит ладонью по прилавку в поисках жевательной резинки, чтобы выбросить в мусорное ведро, но глаз от моего лица она оторвать не в силах.

Я ощущаю небольшой прилив гордости от ее реакции, благодаря чему увереннее подхожу к кассе, чтобы встретиться лицом к лицу с Владой. Снова. Низко склонив голову, она внимательно просматривает лист со списком и не обращает на меня внимания.

― Привет, добро пожаловать в «Сладкие булочки»! ― излишне воодушевленно приветствует нового посетителя подчиненная Влады.

Кошечка активируется и поднимает голову. Расплывшись в обаятельной улыбке, я салютую ей, как будто мы знакомы лет двести, и один из нас не пытается при каждой встрече испепелить взором второго.

«Снова ты» черным по белому читается в глазах дочки Алексии Михайловны.

В моих недетских снах Влада встречает меня куда горячее и приветливее, а не возводит красивые глазки к потолку. Но я польщен, что она просит подчиненную подменить ее, вручает розоволосой девушке лист, а сама встает напротив меня.

― Я всерьез задумываюсь над тем, чтобы добиться официального запрета на твое появление в «Сладких булочках», ― шатенка с роскошной фигуркой задает острастку. Ах, горячая штучка! Я б ее…

― На каком основании? ― игриво интересуюсь я.

― Когда я говорю тебе держаться подальше, ты действуешь наперекор, ― злится конфетка. ― Ты не оставляешь мне выбора, кроме как прибегнуть к радикальным мерам.

Сотрудница кофейни, бросая на нас взгляды поверх списка, сворачивает губы в трубочку, как будто свистит без звука. Пользуясь отвлеченностью своего босса, розоволоска ретируется в служебное помещение, и помимо нас в зале остается парочка, сидящая в углу и наслаждающаяся шоколадными лакомствами.

― Зачем ты пришел, Паша?

Поскольку Влада запретила звонить и писать ей, я не нашел варианта лучше, чем основательно подсесть на сладкое.

― Увеличить «Сладким булочкам» выручку.

Влада натужно улыбается мне.

― Боюсь, ты припозднился с этим. Через две минуты мы закрываемся.

Услышав последнее предложение Влады, парочка за столиком в углу поднимаются со стульев, оставляют чаевые и покидают кофейню.

― Хорошо, ― киваю я, вынимая бумажник. ― Будьте так любезны, Влада, и соберите для меня сладкий бокс.

В первую очередь упакуй себя…

И вот мой мозг генерирует самые безобразные образы. Мы с Владой на том самом столе, за которым она управлялась с помадкой. Мы с Владом здесь, и я прислоняю ее к витринам, а стекла запотевают от интенсивного трения наших тел…

― Что вы предпочитаете?

― Тебя, ― шепчу я, низко и хрипло, совершенно неспособный сдержать напряжение.

Ее щеки ярко вспыхивают алым. Влада кладет руку на столешницу, как будто ей тяжело устоять на ногах, а мой взгляд падает чуть ниже, к ее пышной и высоко вздымающейся груди. Разглядывать ее без возможности дотронуться ― сплошная мука.