Я смотрю на брата, и внутри всё кипит. Мы сталкиваемся взглядами, будто клинками в битве.

Маардин не отводит глаз, и я тоже. Он понял, почему я беру эту скучную задачу на себя, и ему это не нравится. Тишина оглушающе звонкая, никто даже громко вздохнуть не решается.

Во взгляде Маардина не гнев, а холодная сила. Он не просит, а приказывает мне своей императорской властью.

– Я поеду, – припечатываю, сжимая руку в кулак.

Маардин медленно выдыхает. Если он сейчас откажет мне, я впервые нарушу приказ императора.

– Ваше Императорское Величество… мой Верховный Владыка, – вклинивается герцог, широко улыбаясь. – Если Маршал желает – я только за. Не хочу вызывать ненужные споры и вставать на пути у вашего брата.

Разумный ублюдок.

– Раз вы уступаете, герцог, пусть будет так, – Маардин продолжает смотреть на меня суровым осуждающим взглядом.

Я разжимаю кулак и откидываюсь на спинку кресла. Бросаю тяжёлый взгляд на герцога, смотрящего на меня.

Он ждёт, что я поблагодарю его?

Не припомню, чтобы раньше Дейрон делал шаг назад, не рассчитывая сделать два вперёд. И сейчас давит улыбку, скорее похожую на оскал ядовитой змеи.

– Великодушие вам к лицу, герцог, – произношу хрипло, без тени благодарности, скорее с насмешкой.

Он хмыкает, кивает и делает вид, что не понял сарказма. Конечно, понял. Ему просто выгодно сейчас выглядеть дипломатом перед моим братом. Набирает очки, выставляя себя грёбанным святошей.

Маардин поднимает ладонь – знак, что совет окончен.

Я встаю.

Стул негромко скрежещет по мрамору. Медленно иду через зал совета, у меня много дел. Нужно подготовиться к отъезду.

Сейчас уже вечер, завтра займусь неотложными вопросами, найду того, кто заменит меня в Севьяре, и можно выдвигаться. Не буду тратить время на езду верхом, полечу в драконьей ипостаси. Так доберусь до места назначения скорее.

Когда прохожу мимо колонн, слышу ровные шаги позади. Они мне знакомы.

– Регаран, – звучит голос брата.

Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Жду.

Император подходит ближе. В его движениях нет враждебности. Только тяжесть ответственности, которую он носит с рождения. Как и я свою.

– Есть разговор, – говорит Маардин негромко, но твёрдо.

– Говори, – скупо отвечаю я, уже зная о чём он будет.

– Ты обезумел? – цедит он сквозь зубы. – Ты ведь едешь туда из-за Миравель?

– Я еду туда, потому что хочу отвлечься от военной рутины.

– Я знаю, чего ты на самом деле желаешь. Хочешь вернуть варийскую девку, которая опозорила тебя и нашу семью?

– Покажи мне того, кто считает императорский род опозоренным? Я лично отрублю ему голову, – я подаюсь вперёд, заглядывая в лицо брата. – И я не хочу её вернуть, мне не нужна эта грязная лживая потаскуха.

Маардин качает головой, в его глазах загорается раздражённый огонёк:

– Миравель внесла разлад в нашу семью, чего и следовало ожидать. Ты должен отказаться от неё, но истинность не даёт тебе это сделать. Если не можешь противиться – пусть жрецы выжгут метку. Тебе полегчает.

17. Глава 6.3

Гнев ошпаривает нутро. Я никому не позволю указывать мне, что делать с Миравель.

– Я сам решу, что делать с собственной женой, – рычу я. – Не лезь в это, понял? И согласно закону, метку выжигать нельзя.

– Я могу изменить закон. Тебе нужны наследники. С ней ты никогда их не хотел, но теперь у тебя есть возможность выбрать другую женщину, не поправ волю нашего отца.

– Мне? Это тебе нужны наследники, Маар. Тебе и императорскому роду! Не мне. Если я захочу выжечь метку – это будет моё решение. И мне будет плевать на все законы. Но ты не вмешивайся в это.