– Или ты хочешь знать значили ли они для меня что-то?

Значит, были. Это вызывает такую волну гнева, что я отвешиваю ему хлёсткую громкую пощёчину. Я даже подумать не успеваю, как это происходит само по себе.

– Ненавижу!

Он ловит мою руку и тянет меня на себя. Склоняется, приближая моё лицо к его собственному. Глаза аквамаринового цвета впиваются в мои, и муж сглатывает.

– Дерзкая варийская шлюха. Вот ты и показала свой дикий нрав. Так кто это был? Скажи имена. Я ведь всё равно узнаю.

Я смотрю на него, стиснув зубы, чувствую, как внутри всё клокочет от боли и той ярости, которую я так долго держала под замком.

– Их не было, это мой окончательный ответ. Можешь разнюхивать сколько угодно. Теперь ответь ты.

– Я хочу тебя, Мира. Я думал о тебе два года и теперь хочу тебя трахнуть напоследок. Такой ответ устроит? – хрипло спрашивает он.

Прямой, как стрела на поле боя. Что же, может быть он правда находит в происходящем своё извращённое удовольствие.

Судорожный вздох вырывается из моего рта, обжигает губы Рана. Мы дышим одним воздухом.

Я отстраняюсь, вырываясь. Злость пульсирует в моей голове, стучит в висках.

Нужно заканчивать этот фарс. Сделать и забыть, как страшный сон.

Подхожу к кровати, беру флакон с зельем и вопросительно смотрю на Рана.

– Я дал слово. После развода земля будет твоей, – подтверждает он.

Я выпиваю, чувствуя странный незнакомый привкус. Должно быть, я не в себе от нервов.

– Ты заставил меня, – цежу я.

Я этого не забуду.

– Ты сама сделала выбор, – говорит он с тем ленивым, хищным довольством, а затем садится на кровать, стаскивая рубашку через голову.

Тело Рана – безупречное тело воина. Широкие плечи, мощные руки, торс с чётко очерченными линиями мускулов, которые сейчас напряжены до предала. Шрамы пересекают кожу, каждый из них говорит о боли, которую он причинял другим и, возможно, пережил сам.

На миг в комнате воцаряется тишина. Я чувствую, как гулко бьётся сердце, как воздух становится гуще.

Взгляд мужа, как цепь, наброшенная прямо мне на горло.

– Подойди и встань передо мной, Мира, – командует он, откидывая голову и впиваясь в меня своими демоническими глазами.

11. Глава 4.4

Внутри меня всё восстаёт против происходящего. Но я пытаюсь отогнать эти мысли – они мне не помогут, буду жалеть себя, станет только хуже.

Твёрдым шагом подхожу к Рану и останавливаюсь в полушаге от него.

– Ближе, Мира, – усмешка мужа ползёт по его губам ядовитой змеёй.

Яростный выдох замирает в груди, и я послушно подаюсь вперёд. Теперь наши лица буквально в десятке сантиметров друг от друга.

Взгляд Регарана такой пристальный, что мне начинает казаться, будто с меня сдирают кожу живьём.

Он скользит от моих глаз вниз – к шее и ключицам.

– Ты дрожишь, – произносит он, чуть склонив голову набок.

– От отвращения, – шепчу я, отводя взгляд, но мельком успеваю увидеть злость, вспыхнувшую в аквамарине глаз мужа.

– Поцелуй меня, Миравель.

Не просьба. Приказ.

И он вызывает во мне бурю смятения.

Раньше Ран никогда не просил о таком. Он сам целовал, трогал меня, делал всё, что пожелает. А я просто позволяла. Терпеливо сносила происходящее.

И, даже если мне было приятно, я никогда не показывала этого. Потому что знала – стоит хоть раз раскрыться, и он будет пользоваться этим, как оружием. Мужу уже доводилось высмеивать меня за желание ему понравиться.

Я медленно наклоняюсь вперёд.

Ран не двигается. Он просто ждёт.

Мои сухие губы касаются его, и я тут же отстраняюсь, но дракон явно желает другого.

Ран берёт мои руки и кладёт на свои плечи. Чувствую, как напряжены его мышцы. Дышу часто и поверхностно, ощущая горячую кожу под своими пальцами.