– Отлично сделал, кстати, и красиво оформил, – запинаясь, похвалила работу. Реально, графики в докладе были клёвые – разноцветные, а название на титульнике – фиолетовое. Прикольно.

Давид на меня демонстративно не смотрел, а я вот его беззастенчиво разглядывала. Сегодня белая рубашка с чёрными пуговицами и чёрный пиджак. Волосы опять зализал набок. Очки и туфли натёрты до блеска. Ну какой нормальный человек приносит сменку в институт?! Мы в школе, что ли?!

Заметила на скуле новый синяк, даже ткнула пальцем в него. Уж очень на мои тени похож. Давид шуганулся, да так резво, что я рассмеялась:

– Опять синяки? Ты мазохист и любитель биться о стены? Надеюсь, не из-за вчерашнего неуда…

– Не твоё дело! – рыкнул Хворь.

– Может, и не моё, но я помочь хочу.

– Никто мне не поможет.

– Да ладно, хорош корчить из себя великомученика.

– Да пошла ты, – Давид не повышал голос. Всё-таки мы были в институте. После занятий не так много людей осталось в аудитории, но они не должны были заметить, насколько взбешён Хворь. Я уже поняла, что староста внешне старался хранить олимпийское спокойствие, хотя внутри у него бушевал трешевский панк-рок.

Нельзя так, дружочек.

Если не отпустить эту гадость, изнутри разорвёт. По себе знаю.

Я подсела к нему, игнорируя и его предостерегающий взгляд из-под очков, и злобный блеск брекетов, и заинтересованный нос Ленки Тихоновой, высунувшийся с соседнего ряда.

– Да ладно тебе, я же не злюсь на то, что ты влез ко мне и кота отобрал. Какое тебе вообще до него дело?

– Вот и я не понимаю, – как-то даже обречённо ответил Давид. Порылся в рюкзаке, достал расчёску, повертел в руках и начал расчёсываться. Невозмутимо и игнорируя меня.

Я не выдержала. Ну правда, что за непробиваемый сноб?!

Неожиданно едко даже для себя прошипела:

– Ты меня выбесить пытаешься? Довести? Это месть?

– Не в тебе дело, а во мне, – сказал как помоями облил.

Сразу же понятно, что дело во мне, а всё остальное только отговорки. Ненавидит меня за неуд? Отличник хренов!

Так и будет постоянно в своём идеальном мире один сидеть! И нравится ему это?!

– И тебе это нравится?

У Давида рука замерла с расчёской. Он нахмурился, осознавая вопрос, обдумал, проанализировал – я почти услышала щёлканье передатчиков у него в мозгу – и выдал ультимативный ответ:

– Нет.

– Тогда изменись.

– Это невозможно.

– Да ладно, нет ничего невозможного! – Мне бы в коучи пойти. Не я ли самый прекрасный мотиватор на свете?! Как красиво сказала. Теперь мне можно конфетку? Но почему-то меня не покидало ощущение, что мы говорим о разных вещах.

– Ты можешь побриться налысо? – тихо спросил Давид.

Тут настала моя очередь анализировать, думать и далее по списку.

Представила себя лысой. А вдруг у меня форма черепа кривая? А вдруг вены видны будут? А шапка с лысины соскальзывает?

Скривилась:

– Фу-у-у, нет.

– Вот видишь.

– Не-е, ну в теории – может быть, – пошла на попятную, неприятно ёжась от пронизывающего взгляда Леночки. Белобрысая явно на Хворя глаз положила. Ну-ну, девочка, не стоит с ним связываться, парнишка уже занят.

Кукуха у него крезанутая.

– Ладно, счастли́во, – пока я размышляла, Хворь собрал манатки и свалил. Вот жук быстропопый!!!

– Подожди!

Но мне пришлось вернуться за сумкой. Когда вышла, его уже и след простыл.

А мне дорогу преградил декан.

***

– Ты пропустила целую неделю и не отвечала на звонки, – бубнил дядя Сеймур, отчитывая меня за очередное неподготовленное задание. Он под конвоем притащил меня в деканат, а мне, вообще-то, за Хворем следить надо. Вдруг опять говно какое-то выкинет по моей вине.