И я мысленно похолодела.

— Папа собирается его найти?

Это было бы печальной новостью.

— Собирался, — угрюмо поправила меня сестра. — Но по одному имени это сложно сделать. Да и вряд ли он назвался настоящим...

— Он не местный, что ли?

— Угу, — донеслось сквозь ткань.

Стало легче.

— А откуда?

— Не знаю. Обещал жениться и увести в город… Иначе я бы ни за что с ним не легла! — приподнявшись, Мирта возмущённо стукнула кулачком по одеялу и рухнула обратно, затрясшись в истерике. — Я же не дура, что бы там родители обо мне ни говорили...

Иного и не подозревала.

— Ты просто очень доверчивая, — я погладила сестру по нервно вздрагивающей спине.

«А ещё молодая, красивая и влюбчивая», — добавила про себя.

Но первое быстро проходит, с третьим её уже поставили на место, а второе… Второе сыграет мне на руку. Надо только кое в чём убедиться.

— А какой он? — придвинувшись ближе, вкрадчиво поинтересовалась я.

Как закадычная подружка, которыми мы когда-то были.

— Красивый?

— Скорее, необычный.

— Светлый, чёрный?

— Русый. Волосы чуть темнее моих. И глаза такие синие-синие, как море на картинке.

— А рост?

— С папу примерно. Только стройнее, — не почуяв в моём любопытстве ничего странного, Мирта наконец-то отвлеклась от проблем и улеглась на щеку, погрузившись в приятные воспоминания. — И нос не картошкой, а тонкий. Но не так, чтобы порезаться, а просто. Под стать узкому лицу. И сам он весь какой-то воздушный и лёгкий. У меня с кружевом ассоциировался. Всего лет на пять нас старше, а постоянно улыбался! Шутил, пальцы мне целовал, стихи читал… Я проверила потом в библиотеке — свои, не украл. Говорил, влюбился без памяти, цветы в яркой бумажной упаковке преподнёс перед… Ну, ты поняла, — смутившись, всё-таки сникла сестрёнка. — Правда, они на морозе завяли быстро.

Нда. Неудивительно, что она на него запала. В описанном формате этот обманщик воспринимался самым настоящим принцем. Особенно на фоне наших сельских парней — в большинстве своём тоже голубоглазых блондинов, да в основном приземистых и широкоплечих. И ручки целовать их никто не учил. У нас в основном трудолюбием девушек завоёвывали. Слухами хорошими. Иногда — поступками благородными, если на них время после тяжёлого трудового дня оставалось. Там, соседке одинокой помочь. В розысках пропавшей скотины поучаствовать. Кошку с дерева снять или мячик детям достать, на худой конец... Силой, ловкостью и выносливостью на праздниках похвастать — за милое дело. Хотя бывало, что и в драках девушек отбивали, но там чаще она сама определиться не могла — и покорно шла за победителем. А чтобы шутками и стихами баловать — никогда. Впрочем, цветы изредка всё же дарили. Сорванные на прогулке в поле… Зато маги вроде как практиковали именно романтический подход! Вот только маг ни за что бы не опустился до охмурения сельской красавицы. Да ещё столь примитивными способами. Нет. Он бы взял деньгами и дорогими подарками… А скорее и вовсе угрозами.

Что ж. Пожалуй, это было даже к лучшему.

— А, кстати, где вы этим занимались-то? — вынырнув из задумчивости, я плавно перешла к сути визита. — В гостинице на полпути к посёлку?

Впрочем, конкретизировать было необязательно. Другой поблизости всё равно не было.

— Нет. У нас, на чистом сене в дальнем сарае. Мы вообще почти всё время там проводили — на улице холодно слишком. И сначала он ничего неприличного не предлагал! — с жаром добавила сестра.

То есть вместе их никто, скорее всего, не видел. А если и видел, то значения не придал.

Ещё один плюс. Впрочем, особо это ни на что не влияло. Ведь, ежели что, слухи поползут о ней, а не обо мне, будущей княгине. Князю не будет до них никакого дела. А я… Я как-нибудь справлюсь.