«Завтра», — с трудом сдерживая счастливую улыбку, сухо напечатала в ответ.

И только собралась аккуратно напомнить, что билет должен купить собеседник, как мне прилетело:

«Отлично. Жду номер брони».

Всё произошло так быстро, что я не сразу сообразила, чего хочет мой будущий наниматель — и первые несколько секунд тупо пялилась в экран, пытаясь сформулировать уточняющий вопрос. Но меня опередили:

«Берите ближайший рейс. Цена не имеет значения».

На том конце словно мысли читали — и я радостно кинулась проверять расписание технолётов в поисках свободного кресла. Любого, лишь бы было! Ведь в средствах меня не ограничивали… И плевать, что подобная щедрость наталкивала на определённые подозрения.

Главное — улететь! А с остальным можно и по приезде разобраться… Если успею до того, как станет уже поздно.

Но о плохом я старалась не думать.

4. 1

То ли возвращение в прошлое очень меня утомило, то ли сказалось напряжение бессонной ночи, но в какой-то момент (притом незаметно для самой себя!) я задремала и очнулась лишь после приземления, ощутив мягкий толчок в спину. Подскочила, испуганно огляделась — и замерла, с открытым ртом уставившись в окошко. За двойным стеклом которого переливалось разноцветными огнями поистине гигантское здание технопорта. Сотни, если не тысячи прожекторов бессистемно прорезали воздух яркими лучами, периодически очередями выстреливая в пустое небо, благодаря чему казалось, будто мир вокруг сошёл с ума, превратившись в настоящий хаос...

В жизни не видела ничего прекраснее!.. И ничего бессмысленнее.

Мне и в страшном сне не могло привидеться, что где-то настолько бездарно тратят энергию! А главное, зачем? Чтобы поразить приезжих своей нелепой расточительностью? Или усладить взор операторов, которым уже давно ничего не нужно?

Нет, я бы ещё поняла, если бы дело происходило ночью, поздним вечером или хотя бы в пасмурную погоду — такое яркое пятно могло служить отличным ориентиром для технолётов в туман или снежную бурю, пробиваясь даже через плотные облака... Но на улице стоял ясный день! И пускай самого солнца ввиду ограниченного обзора мне видно не было, его свет прекрасно отражался от боков рядами выстроившихся вдоль здания серебряных птиц, ослепляя пассажиров и внося ещё большую сумятицу в творящееся безобразие... Благо, мучиться пришлось недолго.

Лихо затормозив примерно напротив середины технопорта, мы съехали на боковую дорожку и медленно поплыли к одному из многочисленных входов, где плавно остановились. Но стоило оператору открыть двери, как люди, до этого мирно сидевшие на своих местах, словно с цепи сорвались! Пихаясь и переругиваясь, они гурьбой ринулись на выход, будто кто-то их подгонял... Глядя на столь слаженное поведение, я, признаться, немного струхнула и, опешив, тоже рванула следом, ловко влившись в суетливый поток. От греха подальше. А там меня уже подхватило этой живой лавиной, закрутило и буквально вынесло из технолёта, лишив возможности передумать.

Ощущая себя утлой лодочкой в бурной горной реке, я и опомниться не успела, как вместе со всеми преодолела короткий коридор и сразу очутилась в здании, поражающим своим великолепием изнутри не меньше, чем снаружи. Яркие огни в потолке, сверкающие зеркала вместо стен, до блеска натёртые белоснежные полы, магазины, витрины, рестораны — всё такое светлое, чистое и нестерпимо сияющее... Хуже голографической праздничной ёлки в клубе. У меня аж глаза заслезились! А ещё голоса. Много голосов. Топот ног, музыка из ниоткуда, стук каблуков, скрип колёсиков, и шум, шум, шум — неопределяемый, но оттого не менее раздражающий. Неудивительно, что следующие несколько минут я, оглушённая и слегка пришибленная, тупо шла за кем-то, не особо разбираясь, куда иду. И не пытаясь выбраться из безликой толпы, пускай и пространство, и скорость вроде позволяли... Вроде — потому что проморгаться и убедиться в этом у меня никак не получалось.