– В смысле? – я не сразу осознала, кому адресован вопрос.

– Есть в тебе что-то странное, – проигнорировав мои слова, шепотом продолжал рассуждать мужчина. – Полнолуние все ближе, а ты… спокойна. Видел я однажды ваших в это время – чудо, что ноги смог унести.

Уже решив для себя не спорить со странной убежденностью этих людей (и без этого хватает вокруг необъяснимого), я только уточнила:

– А что, по-вашему, я должна делать?

***

Насчет спокойствия Карло попал пальцем в небо. Наоборот, душу переполняла странная тревога, мучительная тоска и непонятная потребность в чем-то. Сама толком не могла понять, чего мне не хватает, но на месте не сиделось. И то, что мы постоянно находились в движении, было к лучшему: я за день так выматывалась, что ночью засыпала мертвым сном. И никакие страхи меня не беспокоили!

Зато снились сны…

В них я тоже бежала. Бежала быстро, не останавливаясь и не оглядываясь! И не могла понять куда. Порой мне чудился жуткий вой, и я стремглав неслась через лес, убегая от неведомого чудовища. Задыхаясь, на пределе своих сил, умирая от ужаса и каждую секунду ожидая смерти… Бежала к высокому и сильному зеленоглазому мужчине, который – я знала это точно – защитит меня от монстра!

А потом… сон превращался в кошмар. Мужчина – мой защитник – становился чудовищем и с животной яростью набрасывался на меня, угрожая оскаленной острейшими клыками пастью и длиннющими когтями. Монстр же всегда неминуемо настигал меня, но… превращался в нежного мужчину, чей силуэт я отчетливо видела на фоне полной луны, когда он, уложив меня на траву, склонялся ближе…

***

– Заходиться в приступе ярости… убивать, – не совсем уверенно пояснил Карло.

– О! – я невольно рассмеялась. – Ждите дальше.

Какое-то время мы молчали. Я рассматривала огромный шар луны над нами и яркие искорки звезд, гадая о том, чего мне так хочется.

«Эти сны…».

Возможно, это тоска по мужчине? Которого я знала и забыла вместе с последними годами своей жизни? Или просто потребность ощутить рядом чужое тепло? Близость? Потребность в защите?

– Мне нравится твой смех, – неожиданно зло прервал мои мысли напарник. – Я сегодня думал о том, можно ли испытывать симпатию к врагу. Больше того – желание!

Растерянно моргнула, понимая, что сейчас наши мысли очень схожи. Он, возможно впервые за долгое время оказавшись рядом с женщиной (я успела убедиться, что в силу привычки свою напарницу все мужчины группы воспринимали скорее как боевого товарища), поймал себя на откровенном интересе, на таком естественном желании почувствовать рядом чужое тело. Женское тело.

– Я не враг, – тихо отозвалась в ответ. – Точно не враг.

– Не знаю. Мне не понять странного решения Рихарда включить тебя в состав нашего патруля, – мужчина замолчал, чтобы спустя несколько минут тихо добавить: – Возможно, из-за него мы все погибнем. Умрем, защищая тебя. Оборотни ведь придут за тобой?

Я вздрогнула: сны станут реальностью?

– Надеюсь, что ничего подобного не случится, – совершенно искренне призналась я также шепотом. А сердце заколотилось, усиливая ощущение тревоги. И плотской жажды. Необъяснимым образом с каждым днем, нет – с каждым часом во мне все сильнее крепла потребность в… мужчине. Это и смущало, и волновало, и пугало. В моих нынешних обстоятельствах только о мужчинах и думать! Но…

Карло протянул руку и коснулся моих волос. Мы лежали немного в стороне от остальной группы, и все, за исключением часовых, уже спали. А темнота ночи и шелест листвы скрывали и нас, и наш разговор. Я замерла, с ощущением непонятной напряженности вслушиваясь в эти прикосновения.