— Я дам тебе ещё один шанс, — продолжила Дашан, — сейчас я встану и отойду к окну. Если сможешь выбраться из дома, минуя меня, — уходи. Если нет — останешься моим рабом и больше не будешь пытаться меня обмануть.

— Я тебя не обманывал!.. — возмутился Санджив.

— Обманывал или нет, а больше не будешь! — настойчиво повторила Дашан. — Выбирай. Хотя выбор у тебя не такой уж большой. Будешь спорить — я попросту позову стражу. Мои люди свяжут тебя и оставят дожидаться вечера в той позе, в которой ты был, когда я пришла вчера.

Санджив молчал. Обдумывал перспективы.

— Разве мне дадут выйти из сада?

— Мои люди тебя задерживать не будут. А уж с людьми махараджи разбирайся сам.

Санджив снова задумался.

— Я не могу поставить на спор свою жизнь, — как мог убедительно произнёс он. — Я не могу клясться тем, что мне не принадлежит.

Дашан подняла бровь.

— Верно. Ты уже принадлежишь мне. И я не желаю слышать ни о каких других хозяевах. Но, — Дашан улыбнулась краешком губ. — Можешь считать, что так твои боги рассудят нас. Меня и его. Если помогут ему и позволят тебе сбежать — значит и правда хотят, чтобы ты принадлежал ему. Если же поддержат меня… понимаешь сам.

— Хорошо! — Последний аргумент не столько убедил Санджива, сколько успокоил. Решение, таким образом, не зависело от него. Он должен был просто делать всё, что мог.

Дашан легко вскочила на ноги и отошла к окну. Она не сомневалась в себе.

Санджив тоже не сомневался. Может, его спасительница и была воительницей, но его самого всю жизнь, с раннего детства, учили владеть телом и энергией души.

Тоже поднявшись на ноги, он сделал несколько шагов назад, стараясь отвлечь внимание противницы, а потом резко ринулся вперёд.

Атака провалилась, когда Дашан обхватила его руками, будто обнимая, и тем лишила возможности использовать привычные приёмы.

С точки зрения Санджива, Дашан билась не по правилам — но Санджив знал, что не стоит ждать честной борьбы от врага.

Некоторое время он пытался вывернуться и нанести удар по лицу или в корпус. Пару раз ему это почти удалось, а затем он наконец смог замахнуться. Рука его дрогнула, не в силах нанести удар, и Дашан тут же перехватила запястье. Оба рухнули в бассейн. Тучи брызг разлетелись по купальне.

— Госпожа! — послышался перепуганный голос со стороны спальни и, улучив момент, Дашан высунула голову из-под воды, чтобы ответить:

— Всё хорошо! Выйди вон!

Лаид засопел, но послушался приказа. Сжимая кулаки, он решительно направился к двери, ведущей в сад. Раб был полностью уверен, что госпожа решила наутро заняться тем, на что ей не хватило сил вечером.

Хитросплетения дворов и аллей были Лаиду знакомы не слишком хорошо — но всё же знакомы были. Он провёл во дворце махараджи шесть недель, прежде чем попался ему на глаза, вызвал недолгий интерес — и тут же оказался передарен Дашан.

Не говоря о том, что подобная перемена судьбы стала для него существенным и нежеланным понижением статуса, за эти недели Лаид успел нафантазировать немало замечательных вещей о своём будущем.

Теперь, спущенный с небес на землю, он вынужден был напомнить себе, что махараджа никогда не увлекался мальчиками всерьёз. У царя царей было четверо детей от старших жён, и он с удовольствием продолжал проводить время на женской половине. С Дашан дело обстояло иначе. Слухи об этой женщине, в силу происхождения свободной от всех условностей дворца, расползались как змеи. Тут и там говорили и о её военных походах, и о том, что она избегает замужества, предпочитая свободным мужчинам рабов.