Я тут же отвернулась — не хотела ничего больше читать в его взгляде: явно ведь путаюсь в иностранных мыслях, точно в паутине. Проблемы перевода на лицо. На мое, раскрасневшееся явно не от вина.

— Доброй ночи! — сказала спиной и совсем по-американски, проглотив полностью слово «гуд», оставив лишь первую букву и «найт».

А на лестнице совсем зажмурилась от яркой подсветки ступенек — это нормально в доме, который старики мастерили под себя. Им нужен свет, а не тьма. Это мне сейчас лучше на ощупь подняться из-за навалившегося недосыпа и преждевременного похмелья.

Однако в спальне я все же зажгла свет, чтобы найти кроссовки — их на тумбочке не оказалось, но грязь под ними осталась. Совсем немного… Найл? Здесь похозяйничал Найл?

Я огляделась — бардака нет. Весь он остался под крышкой чемодана, а пижаму я сунула под подушку. Сейчас нужно взять ее и переодеться в ванной. На всякий случай! Там двери, кажется, не скрипят. Почистить зубы и лечь в кровать, только сначала расправить простыню, которая тут вместо одеяла. И… Она смотрела на меня секунду, я — на нее, кажется, целую вечность. Только потом закричала, напугав зеленую ящерицу больше, чем она меня.

— Что случилось?

Я не ждала его вечность — Харт вырос у меня за спиной, когда я еще даже не набрала в легкие воздуха для… Нет, не нового крика, потому что ящерка усвистала куда-то в неопределенном направлении, а чтобы сказать себе, что я дура!

— Она!

Я увидела ее на стенке.

— Гекон? Ты их тоже боишься?

Он все еще стоял у меня за спиной, и мне пришлось обернуться. И наткнуться на Найла, выросшего в дверях.

— Просто гекон… — выдала я первой на всякий случай. — Я не ожидала найти его в кровати.

— Здесь ты найдешь его везде. Даже в пакете с хлебом, — усмехнулся хозяин. — Это соседи, с которыми нужно смириться. Если утром найдешь его на подушке, просто скажи ему «доброе утро»…

Я перевела взгляд на Харта, поняв, что дед смотрит на внука. Кого это я утром должна найти у себя на подушке?

— Хорошо. Я больше его не боюсь. И все же я очень надеюсь, что он ко мне не придет.

И пусть как хотят переводят мою фразу.

20. Снова ягодка опять

Уснула я практически мгновенно. Не уверена, что досчитала хотя бы до третьей овцы, а проснулась намного раньше петухов, если они тут вообще водятся. Другие птицы за окном надрывались, как обычно. Интересно, они спят когда-либо? Или поют посменно? И возможно ли привыкнуть к их вечному гомону? И к голоду…

Первым делом я зажгла лампу на прикроватной тумбочке, вторым — взяла конфету на поздний ужин или ранний завтрак и схватила телефон.

«Очень красивая фотка» — писала мама, и я не могла сказать, что она мне польстила. Я модель непрофессиональная, но лицо, оказавшись в объективе профессионала, забыло про джетлаг. Что ж, можно разместить в соцсети и тут же получить вопрос, а где ты? Будто не пропечаталось мое местоположение! Спросили бы, а это правда и что я там делаю? Упс, спросили, и я ответила просто: в гостях. Вопрос, у кого, можно проигнорировать с английской вежливостью. Кошка тоже поставила своё сердечко и написала в личку, чтобы я поделилась первыми впечатлениями. Ответила, что сейчас нет на это сил, да и впечатлений пока нет. Да-да, тех, которыми мне хочется делиться с посторонними людьми.

«А это кто?» — ахнула, наверное, мама, когда увидела в личных сообщениях гавайского повара обнаженным по пояс: нижнюю часть в шортах скрывала стенка гриля.

«Мой личный повар, водитель и гид на целую неделю», — написала я без смайлика и задней мысли. Я не желала обидеть маму, ведь это действительно те роли, которые обязался взять на себя Харт Бойд.