Ну, так и будем таранить друг друга, точно бараны? Нельзя же оставлять вино в бокале, а до последней капли из положения лоб в лоб не выпьешь. Решила отступить первой — Харт не стал удерживать меня подле себя. Даже опередил в задуманном, запрокидывая голову для последнего глотка. И я последовала его примеру.

— Хочешь еще?

Вместо ответа я зевнула — так неожиданно для себя, что спасительный бокал остался в стороне от открытого рта. Но Харт даже не улыбнулся.

— Ты ешь вчерашнюю еду? — спросил, стрельнув глазами в сторону стола.

Спросил про лефтовер. Странное все-таки выражение — верить в приготовленное накануне: что он имеет в виду: полезность вчерашней еды или наоборот ее вредность.

— Иначе я все выброшу…

— То есть сам ты не ешь?

— Не ем, но Лара посадила бы меня на хлеб и воду, если бы увидела хоть что-то в помойке. Объяснить ей, что не нужно готовить на роту, у меня не получилось. Меня кормили силой.

Я не сдержала улыбки, представив себе эту душераздирающую картину. Конечно, он был младше, но и в четырнадцать парни уже лоси… И олени, как вот этот конкретный экземпляр!

— Еду нельзя выкидывать, — с большим трудом я заставила голос прозвучать серьезно, и чтобы английская еда «фуд» не превратилась в мое «фу» относительно его поведения. — Я из города, в котором девятьсот дней питались одной лишь корочкой хлеба! Если ты знаешь про подвиг Ленинграда.

— Знаю. Я много знаю про вторую мировую. У меня дед служил.

— И он выкидывал еду?

— Выкидывать было нечего. В его доме четко были рассчитаны порции. Ну и время приема пищи. Опоздал — ты получишь свой завтрак в обед, а обед на тебя готовить не будут. Не переживай. У Джеффа я тоже не голодал. Я научился никуда не опаздывать. Даже в школу… Иначе бы я не только в школе сидел на скамейке, но и дома. Ну так что, убираем еду в холодильник или доедаем все прямо сейчас? Спаржа завтра будет уже несъедобной, как и авокадо, но если твое утро начнется через пару часов, еще не все потеряно. Я, честное слово, не думал, что ты так мало ешь. Готовил, как всегда, на один раз. Это только сегодня от усталости так или ты на диете?

От его слов я снова непроизвольно зевнула, но на этот раз успела прикрыть рот бокалом, который так и не вернула на стол.

— Все было очень вкусно, если ты об этом спрашиваешь…

Я схватила второй и пошла к дому. Сумела открыть дверь и не закрыть ее у Харта перед носом — обе руки у оленя заняты блюдами.

— Джулия, я серьезно сейчас. Если вдруг проголодаешься ночью, бери оставшийся ужин на завтрак. У нас тут не казарма, — обернулся Харт от холодильника. — А если проснемся одновременно, я приготовлю тебе обещанную папайю с творогом и медом. Впрочем, я ей тебя обязательно накормлю, даже если завтра не получится.

Я снова зевнула — совсем не к месту. И почувствовала тупую резь в глазах. А казалось, что выспалась. Продрыхла ведь всю ночь! Возможно, без вина еще бы немного пободрствовала и легла спать в нормальное время, а так ведь действительно подскочу среди ночи. Еще и голодной — а шуметь в чужом доме чайником совсем не в кайф. Тут должно быть тихо и чисто. Найл соринки после себя не оставил, а у меня… Черт, кроссовки на тумбочке грязные стоят. Совсем о них забыла, свинюха!

— Иди спать! Я закончу тут один.

— Найл тоже спит?

— Не знаю. Обычно он в девять ложится. Но вы оба не спали прошлой ночью. Да и я собственно тоже. Но ты меня не жди…

Я не отвела глаз — только приказала им не хлопать от удивления. Кого ждать и куда?

— Я умею тихо ходить по лестницам. Обещаю не разбудить тебя. И дверь прикрывать не буду — она в прошлый раз скрипела. Не знаю, как петли в твоей комнате, но займемся этим уже завтра.