— Но в итоге ты все равно бросил школу…

— Нет, я не бросал школу. Я сдал весь минимум, необходимый для получения аттестата. Я просто не знал, что на Гавайях по закону ты обязан ходить в школу до восемнадцати. У нас в Калифорнии в шестнадцать можно получить аттестат и свалить. Но Брайан подсказал мне лазейку. Если доказать, что я очень ценный рабочий и вообще ферма благотворно влияет на мое социально-психическое состояние… Короче, он переговорил с Найлом, и они вместе пошли к судье, и тот разрешил мне больше не ходить в школу. А Рио, это как-то потом само собой получилось… Брайан не был против, а потом после первого инфаркта, даже был рад, что я есть и могу управлять фермой вместо него. У меня был курс молодого бойца. Я работал как вол, я жутко боялся потерять отца, которого наконец нашёл в Брайане, но увы, даже полный покой ему не помог… Но я хотя бы сохранил ферму и заботился об его вдове и дочери, как мог. Что я сделал не так, не знаю…

А я знаю. Он же только что сам это сказал.

— Вас с Рио свели обстоятельства и обстоятельства же развели. Тут нет твоей вины.

— Обстоятельства? — Харт снова покосился в мою сторону. — А то, что мы в одной постели просыпались восемь лет, не в счёт?

— То есть ты Рио любил?

— Я не знаю, что такое любовь, Джулия, — отчеканил Харт, смотря строго вперёд. — Я видел только заботу. Как между Найлом и Региной, так и между Брайаном и его женой. Возможно, между ними и была любовь изначально, но к моему появлению в их доме превратилась в тихую заботу. Считаешь, я должен был продать ферму и поехать за Рио в Гонолулу?

— А она хотела, чтобы ты поехал?

— Не знаю. Она действительно сказала мне, что я не дорос до серьезных отношений. Но я не знаю, что может быть серьезнее того, что она не задумывалась ни о ценах в магазине, ни об оплате счетов, ни вообще о функционировании фермы… Дети? Но мы оба ещё не готовы к кейкис. Это дети по-гавайски. Она мне так и не сказала, что я сделал не так…

— Может, она встретила другого? Ну, химия и все такое…

Хорошо, что он на меня не смотрел. У меня горело все — я впервые раскладывала по полочкам живого человека. С литературным героем все намного проще, хоть и пускаешь иногда слезу, а тут… Я не могла нащупать логику в жизни этого парня, как не могла и сказать «не верю». Я верила Харту, как и тому, что в жизни все намного сложнее, чем в книгах.

— У Рио никого нет. Это я точно знаю. Я не знаю, почему она решила поставить точку в наших отношениях. Не сказала, как я должен измениться. Просто ушла. А ее мать сказала мне, что я замечательный и не должен обижаться на ее дочь. Что я обязательно встречу женщину, которая меня оценит. Скажи, чем я могу привлечь девушку?

Он не смотрел на меня — к счастью! Чем? Чем я могу отвлечь его от этого вопроса?

— Почему тут знак, что мы не хотим видеть здесь отпускников?

Я даже ткнула пальцем в лобовое стекло.

— Потому что они шумные. Кстати, на Гавайях не везде можно сдавать жилье курортникам. Тут типа можно, но соседи будут очень злиться. Курортники — это шум и грязь. Ну и вообще туристы тут ждут привычные им Гавайи, где все под них заточено. Здесь этого нет, тут тебе нужно для начала подружиться с местными. Молокаи — это Большой Остров полвека назад, маленькая деревня. Туристический рай — это Мауи и Оаху. Так ты так и не ответила на мой вопрос…

Харт снова смотрел на меня. Секунду, но ее оказалось достаточно, чтобы мне покраснеть.

— Я тебя ещё плохо знаю, но… Первое впечатление… — я запнулась. — Оно обманчиво.

— Озвучь его. Что в нем плохого? Что во мне плохого? — добавил он тут же.