— Есть, на яхте, — киваю я. — Сейчас принесу. Мне все равно идти за матрасом…

...хоть и до помутнения рассудка хочется спать в одной постели с тобой!

15. Глава 14. Зара

Отец мне все уши прожужжал, какой скользкий тип этот Роберт. А он заботится обо мне лучше Артура, как бы больно мне ни было это признавать. И не просит ничего взамен, за исключением спокойствия. Даже обещает отпустить, как только найдет новое убежище. Он делает мне подарки, готовит для меня, покупает крутую одежду, приглашает на дайвинг и почему-то удалил фотки с Анжелой из своего ноута. Я обнаружила это, пока он был на утренней пробежке. И теперь понятия не имею, как себя вести.

Едва рассветает, как мы покидаем остров на чертовски шикарной яхте Роберта. Она небольшая, рассчитана всего на двенадцать пассажиров, но для нас двоих вполне просторная. Оснащенный всеми удобствами кокпит, широкая носовая палуба, где можно позагорать, холодильник, забитый напитками, и музыка, под которую хочется гулять по яхте, пританцовывая. Что, впрочем, я и делаю, исследуя здесь каждый угол, пока Роберт следит за горизонтом.

— Ну что, готова? — спрашивает он, когда мы уже стоим на плавательной платформе, облаченные в гидрокостюмы.

Я смотрю на остров, заросший сочной зеленью и пальмами, и размышляю, почему он до сих пор необитаемый. Здесь же как в сказке! И только тяжеленный баллон за спиной напоминает мне, что скоро от сжатого внутри него воздуха будет зависеть моя жизнь.

— Ты струсила, что ли? — смеется Роберт, продолжая возиться с нашим снаряжением. — Ногу давай.

— А? — Я смотрю вниз, где он машет мне ластами. — Да я бы и сама справилась… Ах! — вырывается из меня, как только мужские пальцы касаются моей обнаженной лодыжки. Я закусываю губу от волнения, пока Роберт аккуратно всовывает мои ноги в ласты.

— Держи трубку. — Он выпрямляется передо мной. — Вставишь ее в рот, когда спрыгнем. Не волнуйся, чего дрожишь-то? — смеется он, потирая мои плечи.

— Я никогда не ныряла.

— А мне помнится, что я тебя из воды вытащил. Успокойся, рыбка, я же рядом.

Я смотрю в его ярко-синие глаза и чувствую, как страх тает, подобно кусочку льда в горячем чае. Неужели я начинаю доверять Роберту?

Он надевает на меня маску, потом на себя, крепко берет меня за руку и говорит:

— Не бойся.

Но меня опять охватывает паника, едва мы прыгаем в воду. Она теплая, как парное молоко, но я снова дрожу, выпустив трубку из руки. Роберт молча вылавливает ее и подносит к моему рту. Его спокойствию можно только позавидовать. И вот когда я уже вдыхаю воздух из баллона, глаза сами тянутся к глазам напротив. Я обеими руками цепляюсь за Роберта и безмолвно молю его не отпускать меня. Он кивает и, нырнув, тянет меня за собой.

Ни на миг не ослабив свои пальцы, он затаскивает меня в новый многослойный и многогранный мир. Рыбки — мелкие и блестящие — целыми косяками проплывают мимо нас. Какие-то огибают, другие прут напролом, показывая, кто тут хозяин.

В какой-то момент Роберт переворачивается и показывает мне свои ласты. Только тогда до меня доходит, что надо работать ногами, и спуск становится легче. И хотя я не слышу ничего, кроме собственного бешено стучащего сердца, я успокаиваюсь. А когда мы достигаем дна, замираю от красоты. Света здесь достаточно, чтобы видеть яркие кораллы, обилие ракообразных, усеявших здесь все кругом.

Время здесь останавливается.

Роберт указывает на медленно проплывающую неподалеку морскую черепаху, размером с мое туловище, а внизу — на парящего над дном ската.

Я шевелю пальцами, спрашивая, можно ли здесь что-то трогать, и Роберт кивает на замершую у ярко-красной ветки рыбину цвета детской неожиданности. Блин, если бы я умела дышать под водой, то вынула бы трубку и хлестанула ею по его довольной гримасе. Хотя рыбка же не виновата, что ей чуть-чуть не повезло.