– Оно погибает. – Припечатываю очевидной правдой и понимаю – он знает.

Просто не хочет признавать. Вероятно, это Древо является важным символом этого места и его потеря создаст немалые репутационные риски.

– Не говорите ерунды! – обрывает меня мистер Драквуд. – Идёмте, мистер Эстай.

– Я вылечу его! – выкрикиваю в удаляющуюся спину ректора. – Дайте мне месяц! Месяц испытательного срока! И если дерево оживёт, то должность моя! Согласны?

16. 4.1

Люциан смотрит на меня с неподдельным восхищением. Ректор останавливается, его плечи напряжённо поднимаются вверх и опускаются вниз, после чего он оборачивается.

Окидывает меня оценивающим взглядом, рассматривает неспешно, будто впервые видит:

– Месяц. И ни днём больше.

– Идёт! – шелестя листвой, подхожу к нему ближе, протягиваю ладонь. – По рукам?

Смотрит на мою протянутую руку, будто на паука. Люциан тут же находится:

– Как интересно! – встаёт рядом с нами. – А у меня, стало быть, почётная роль свидетеля в споре! Давайте же, мистер Драквуд!

Ректор кривит губы, но всё-таки пожимает мою протянутую ладонь. Окидывает меня внимательным взглядом. Даже не меня, а скорее мою одежду:

– Обратитесь к мисс Перри, она выдаст вам униформу и инвентарь, и предоставит комнату.

– Благодарю вас, мистер Драквуд! Вы не пожалеете!

Он хмурится до двух глубоких вертикальных складок между бровей. Так и вижу, что хочет бросить что-то ядовито-скептическое.

– Мисс Дэллия, вас проводить? – опережает его Люциан. Светло-голубые глаза смотрят на меня с тёплым участием.

– Нет, что вы! – мотаю головой. – Я помню дорогу. Найду.

– До встречи, мисс, – сухо кивает мне ректор и поворачивается к Люциану. – Идёмте уже, мистер Эстай. Мы и так потеряли кучу времени.

Проглатываю эту шпильку в мой адрес. Пусть. Главное, что эта должность моя! Я добилась своего! Всё было не зря! А остальное – нюансы.

Провожаю взглядом удаляющихся мужчин. Возвращаюсь к дереву. Провожу пальцами по грубой шероховатой коре, задираю голову вверх:

– Что же с тобой случилось такого ужасного, великан ты мой? – шепчу одними губами, рассматривая сухие безжизненные ветки. – И как тебе помочь?

Ответа, разумеется, не получаю.

Я не садовница ни разу, но я умею кое-что другое. Знаю, как работать с чужим сознанием. Правда, раньше это были только люди. Но ведь деревья это тоже живые существа, в каком-то смысле. Думаю, стоит попробовать. В любом случае, выбора нет. У меня месяц. И обратный отсчёт уже начался.

Поздним вечером иду по полутёмному коридору, освещаемому лишь светом факелов. На тёмно-серых стенах пляшут причудливые тени. Воздух наполняет стук моих шагов, запах сырости, смолы и копоти. По углам мерещатся призраки, а ещё я спиной чувствую чей-то взгляд. Вот только оборачиваться ни за что не стану.

На мне длинная, до пола ночная рубашка из бежевого льна, поверх неё на плечи наброшена шаль, влажные после мытья волосы обёрнуты полотенцем.

В холщовой сумочке зубная щётка, белый зубной порошок и кусок душистого фиалкового мыла. За всё это спасибо Энни, моей заботливой горничной.

Непривычное чувство одиночества и уязвимости. Чуждости.

Оно и понятно – на новом месте всегда непривычно, эх.

Скорей бы добраться до своей комнаты.

Общий туалет и душ на этаж после собственной ванной в Айронхолде это как-то слишком для сегодняшнего дня. Но ничего, привыкну. Человек ко всему привыкает.

Тихонько приоткрываю дверь в комнату, которую нам выделила мисс Перри.

«Самую просторную и с подветренной стороны! Чтоб малюток не продуло!» – вспоминаю её слова. Вздох.

Простые беленые стены. Узкая односпальная кровать. У другой стены ещё одна такая же. Комната рассчитана на двоих, но отдали её мне одной с детьми. Есть стул, столик, тумбочка у кровати, платяной шкаф, рукомойник и деревянная кровать, которую нам принесли позже.