Мой взгляд встречается с глазами охранника.

— Он в кабинете?

Тот мнётся, но кивает.

Я направляюсь к лестнице, каблуки отстукивают по полу, но в голове гудит, как в улье.

Шаг.

Шаг.

Шаг.

Я помню, как ходила по этим коридорам, когда он только начинал. Помню, как гордилась им, когда он стал заместителем прокурора.

А теперь я иду сюда как женщина, которую предали.

Добираюсь до его кабинета.

Дверь закрыта.

Я стучу.

Жду.

Тишина.

Стучу ещё раз, громче.

Где-то в конце коридора хлопает дверь, слышны шаги, но мне плевать.

Я распахиваю дверь.

Он сидит за столом, перебирая бумаги.

Герман.

Выглядит как всегда — собранный, уверенный.

Только вот когда он поднимает глаза и видит меня, в них мелькает что-то похожее на раздражение.

— Зоя? Что ты здесь делаешь?

Я вхожу, закрываю за собой дверь...

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ - https://litnet.com/shrt/PKt7

13. 13

Виктор

Ресторан гудит вполголоса. Вино в бокале густое как кровь. За соседним столиком что-то обсуждают на итальянском. Звуки не доходят. У меня в голове — другое.

Марина улыбается. В своём коротком платье цвета шампанского. Она играет изящную, расслабленную, лёгкую. Руку кладёт на мою ладонь, смотрит, будто только что проснулась в шелках.

— Ты сегодня весь какой-то... напряжённый, — мурлычет она, потягивая минеральную воду с лимоном. Она не пьет алкоголь. Никогда не пила. — Опять весь день эти твои партнеры? Или кто-то из подчинённых напортачил?

Я не отвечаю. Смотрю, как она ест — медленно, капризно. Разрезает листья салата, как хирург под микроскопом.

Взгляд скользит по её животу. Он всё такой же плоский.

Фаина не стала бы врать. Не о таком. Но и Марина… она достаточно умна, чтобы врать правдиво.

— Ты хорошо выглядишь, — говорю спокойно.

Она улыбается.

— Ага. Даже несмотря на то, что я, по твоей версии, бездельничаю сутками напролёт.

— Я не говорил «бездельничаешь». Я сказал — не торопишься.

— И в этом, дорогой, вся женская прелесть, — щёлкает она вилкой по стеклу бокала. — Мудрая женщина идёт медленно. Особенно если у неё есть цель.

Цель.

Мать ребёнка, которую я предал, лежит под капельницей.

И женщина, которая, по её словам, беременна от меня, сидит напротив и болтает о мудрости.

— Марин, — я смотрю прямо. — У меня вопрос.

Она чуть прищуривается. Игра кончилась. Она это чувствует.

— Конечно, — отвечает, всё ещё улыбаясь. — Что за вопрос?

— Ты беременна?

Пауза. Длиннее секунды. Короткая для молнии.

Но я вижу всё. Лёгкое дрожание губ. Перекат взгляда в сторону. Как у лисы в капкане — не боль, но напряжённая адаптация.

— Что? — Она смеётся. — Это ты к чему?

— Прямой вопрос. Простой ответ. Да или нет.

— Вить… — Марина кладёт вилку, откидывается на спинку. — Ты странно себя ведёшь. Мы пришли поужинать, а ты устраиваешь допрос.

— Ты подошла к моей бывшей жене в туалете ресторана. Показала ей справку. Сказала, что у нас будет ребёнок. А об этом ни сном, ни духом… Это правда?

Теперь она замирает. На лице — ни одной морщины. Но глаза предательски бегут.

И наконец она выдыхает:

— Фаина… сказала тебе?

Я молчу.

Она стирает с лица улыбку.

— Я… просто хотела, чтобы она знала, что у нас всё серьёзно. Ты сам говорил, что она держится за тебя. Я… Я не беременна. Тогда соврала.

Я смотрю на неё долго.

Она опускает глаза.

— Значит, ты решила, что ложь — лучший способ закрепиться в моей жизни?

— Я… я испугалась, что ты уйдёшь обратно к ней. Ты же всё время думал о ней. Переживал. Даже когда был со мной.

Тишина.

За окном проезжает лимузин, отражаясь в стекле.

— Ты зря испугалась, Марина, — говорю я тихо. — Но теперь заставила меня задуматься.