Демид первый подается немного вперед. Миллиметр. Мы почти сталкиваемся губами. Но больше движений он не совершает. Шумно дышит. Глаза бегают. И у меня самой тоже. Жадно его рассматриваю. Почти чувствую, как наши губы касаются. Мягкие, теплые, желанные.

Мы, как по команде, синхронно тянемся друг к другу. Поцелуй как разряд тока. Высоковольтная вспышка. В ушах трещит. Меня оглушает этим поцелуем. Я ничего больше не слышу, только жадно трогаю щеки мужа пальцами. Привстаю сильнее на носочки, льну к Демиду, а он жадно притискивает меня к себе. Все как в наш первый поцелуй, да, именно так.

Мы целуемся как обезумевшие. Мое сердце ликует, а мозг… Его отравляет вся эта ситуация. Ростки стыда и злости на саму себя уже взошли, теперь главное — вовремя их удобрить. И это случается. Не успеваю даже подумать, но их обильно орошают смесью из боли.

Звук звонящего телефона разлетается по кухне со скоростью света. Кошусь на смартфон, который Демид положил на стол, и покрываюсь липким, холодным потом.

На экране три буквы. Ася.

Она звонит ему ночью.

Упираюсь ладонями Ермакову в грудь. Демид, кажется, даже толком не понимает, что происходит, почему я пытаюсь его оттолкнуть. А когда, наконец, приходит в себя и смотрит на телефон, сглатывает. У него кадык дергается.

Трубку он не берет. Скидывает. Но Ася звонит снова. Еще и еще.

— Тебе лучше уйти. Все это было ошибкой.

Меня окатывает волной ледяной воды. Я жадно хватаю ртом воздух и понимаю, насколько я все же убогая. Глупая. Очень глупая.

— Саш, я понятия не имею, зачем она звонит.

Демид в очередной раз сбрасывает звонок.

— А ты ответь. На громкую связь поставь и ответь.

Демид жмет «ответить», а из динамиков тут же льется детский плач.

Качаю головой, от боли стискиваю виски и отхожу к окну.

— Дём, мы в больнице, Егор упал. Ему швы накладывают, — Ася и сама ревет в трубку.

Ермаков молчит. В какой-то момент болезненно дергается и спрашивает адрес больницы.

Улыбаюсь. Но это нервное. Тру лицо ладонями.

— Будешь уходить, захлопни дверь, — выдаю без эмоций и плетусь в спальню, где запираюсь на защелку изнутри.

Мне нужно было все это прожить. Жизненно необходимо.

Крепко себя обнимаю, а потом завожу будильник на семь. Завтра я подам на развод и встречусь с той женщиной из лицея. Пусть эта будет символом. Последняя помощь, которую я приняла от бывшего мужа.

12. Глава 12

Ася

— Успокойтесь, девушка!

Успокоиться? Не могу. Они тут издеваются все, что ли?!

Эта старая дура чуть не покалечила моего сына, а они предлагают мне успокоиться?

Нервно тру плечи, лицо, дышу. Санитарка снова сует мне под нос стакан с водой. Делаю несколько жадных глотков и от бессилия просто кидаю его в стену. Вокруг сразу начинается суета.

— Ася, — мать Демида до боли сжимает мое запястье, — прекрати эту истерику! — чеканит сквозь зубы, чтобы, как и всегда, сохранить свое гадкое лицо. Ненавижу. Как я ее ненавижу, старая карга! — На что ты злишься? Сама недосмотрела. Так что возьми себя в руки и не позорься.

Я недосмотрела? Она с моим сыном сидела. Она. Я прибежала в спальню на плач, а там мой мальчик у дивана лежит и рыдает, пока эта дрянь по телефону на балконе треплется.

Закрываю лицо ладонями.

— Сделаешь выводы. Врач сказал, что все хорошо. Егору уже наложили швы, и скоро мы сможем его забрать. Ты Демиду позвонила?

— Да, — обессиленно бормочу.

Я раньше даже не задумывалась, что с моим сыном может что-то страшное случиться. Никогда. А после того, что сегодня произошло, у меня настоящая паранойя. Что, если это повторится?

Что, если она специально его скинула и сделала вид, что по телефону говорит?