Виола Редж Проклятый артефакт

ГЛАВА 1

– От, туточки и живёт наша ведьма.

Вся деревня знала, что день сегодня неприёмный, однако ж бабку Подарёнкову, притащившую кого-то постороннего с самого утра, это не смущало.

– Ты уж не обижай её, сынок, хорошая у нас ведьма, а что нелюдимая – то так и надобно, а то ж мы ей на голову сядем да ножки свесим, – продолжила бабка, регулярно поступавшая в соответствии со своими последними словами.

С вилки обратно в сковородку упал только что наколотый кусочек горячего омлета. Это ж какого обо мне тут мнения, если перед каждым мимохожим заступаются?

– Спасибо тебе, бабушка, посиди пока, отдохни, а я скоренько с ведьмой переговорю, – ответил Подарёнковой незнакомый мужской голос.

– Да некогда, сынок, обратно побегу, ить огород сам себя не выполет, – отказалась та, пока я вставала, чтобы подобраться к окну и взглянуть на гостя из-за занавески, – а ты вот что, как ведьма тебе от ворот поворот, ты ко мне возвертайся: драчену печь буду.

Дельный совет. И драчена у Подарёнковой всегда отменная, на твороге.

– Спасибо, бабушка, путь тебе добрый, – повторил незнакомец, которого я так и не увидела.

В окошке показалась бабкина спина в длинной вязаной жилетке, а шустряк уже стучал в дверь. Видно, пока я шла к окну, он уже поднялся на крыльцо. Но почему не скрипнула ни одна из заговорённых ступенек? Маг?

Стук повторился.

– Не заперто, – рявкнула я, предчувствуя неприятности.

Обычно для нежданных визитёров у меня припасена простенькая иллюзия: темнота, из которой выпархивает здоровенная летучая мышь, за ней чёрная кошка бросается в ноги, а потом разгорается свечка в подсвечнике из половинки черепа. Но в этот раз она даже не успела сформироваться.

– Здравствуй, Дайна свет Ивановна, – нараспев произнёс тот же голос.

Его хозяин оказался белобрысым парнем крестьянского вида, чуть старше меня, однако одет был по-городскому: в светлую майку, джинсы и кроссовки из мягкой кожи. Выглядел по-простецки, но без труда преодолел защитный круг и шагнул прямо ко мне.

– Добра дому твоему, благодати сердцу твоему, громкости гласу твоему, – с усмешкой произнёс он ритуальную фразу, исковеркав намёком на моё молчание.

– С чем, добрый молодец, пожаловал? Дело пытаешь или от дела лытаешь? – так же ритуально ответила я, подгребая к себе на всякий случай артефактов для обороны.

Рядом на столе стояла сковорода – последний аргумент одиноких девушек. Вилка лежала опять же. Отобьюсь.

– А ты сперва накорми да напои, в баньке попарь, а уж потом спрашивай, – он без стеснения придвинул к столу табурет, а к себе сковородку.

– С весёлым домом адрес не спутал? – уточнила я, отбирая сковородку с моим, прошу заметить, завтраком. – К нему чуть дальше: лесом, снова лесом, второй поворот направо и до границы с тувинами.

– Экая ты негостеприимная, Дайна Иванна, – насмешливо отметил чужак, – обычно такие, как ты, сильно нервничают в присутствии таких, как я, а совместная трапеза – отличный способ избежать неловкости.

Вообще-то я понимала, что маг он мне не чета. Размажет одной левой, вся надежда только на кухонную утварь. Но бесил жутко.

– Есть другой способ избежать неловкости: ступай за дверь подобру-поздорову, день у меня неприёмный.

– Понял, ты голодная, потому и злая. Ешь омлет, а я своим перекушу, – объявил он, сунул руку под стол и стал доставать (пространственный карман, мама дорогая!) пластиковые контейнеры с разноцветными крышками.

Приговоривал:

– Тут у меня карась в сметане, тут… чего-то не пойму, а, панакота, а вот и отбивнушечки… Хлебушка дашь, Дайна Иванна? А я с тобой десертиком поделюсь.

Есть действительно хотелось, маг пока не нападает, а сковородку лучше освободить, а то жалко будет надевать её на белобрысую голову вместе с омлетом.

Пришлось доставать ещё одну кружку и вилку с ножом и ложкой. Чаёк только заварился, кипятка вдосталь. Хлеб… всё равно к вечеру собиралась тесто ставить.

Маг обрадовался и стал хомячить так, что за ушами трещало. Я свой омлетик ела дольше, чем он опустошал контейнеры с рыбой, мясом и чем там ещё… панакотой.

– Месяц не кормили? – уточнила я, подбирая последние крошки.

– Ой, я ж поделиться хотел… – с хитрой улыбкой он вытащил из-под стола ещё один контейнер.

– На диете, – отрезала я. – С чем пришёл, сотрапезничек?

– С предложением, – отпивая чай, ответил он наконец. – Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Нелегко, наверное, после столичной магадемии, аспирантуры, научной работы в эдаком-то захолустье?

Надо, пожалуй, отворот специально для Подарёнковой сделать, чтобы не водила кого ни попадя. Но этот и без провожатых явился бы. Знал прекрасно, к кому и куда.