Настроение Артёма, словно напитавшись витамином D, чуть поднялось. В конце концов, это была не первая встреча с читателями, и всё всегда проходило успешно. Да, до выхода на импровизированную сценку в фойе издательства его руки дрожали, кадык ходил ходуном, а внутренние органы пытались поменяться местами. Но как только он садился за стол с разложенными на нём его собственными книгами, боязнь сцены моментально испарялась. Он справится.

Когда он снова вошёл домой, часы в гостиной показывали девять часов. Саша, умудрившийся к наступлению тепла простудиться, лежал и рассеяно смотрел, как на экране телевизора Смешарики устраивали свои важные смешариковские дела и решали свои серьёзные смешариковские проблемы. Время от времени он громко шмыгал носом, совершенно игнорируя лежавший рядом носовой платок, про который всё утро ему напоминала мама.

Следом за Артёмом в дом зашла Лиза, запыхавшаяся, с капельками пота на раскрасневшемся лице. Она встала возле входа, уперев руки в колени, и довольно улыбнулась. Артём с удовольствием окинул идеальную фигуру жены под облегающими леггинсами и топиком.

– Фух, устала. Прибавила сегодня километр, – гордо сообщила она. – Под конец совсем выдохлась. Когда уже ты со мной будешь бегать?

– Завтра, – сообщил Артём уверенно, не задумываясь. – Проснёмся в пять утра и побежим.

Время от времени он смотрелся в зеркало, изучая своё нетолстое, но довольно рыхлое тело, уже явно проступающий второй подбородок, появляющийся живот. По сравнению с красавицей женой, подтянутой и стройной, он выглядел каким-то бесформенным куском мяса, поставленным рядом так, для контраста. И в такие моменты он отчётливо для себя решал, что нужно заниматься не только своим духовным состоянием, почитывая книги и потягивая виски, но и физическим. Он ставил будильник на пять утра и собирался заканчивать с работой в приемлемые девять часов вечера, чтобы тут же идти спать. Но… в такой день обязательно текст шёл как по маслу, и остановиться не было никакой возможности. Он отрывался от клавиатуры далеко за полночь и с удивлением смотрел на часы. Естественно, в пять утра он спал мёртвым сном и на следующий день мучился от своей безвольности, что, впрочем, почти всегда к ужину проходило. И всё забывалось до очередного обострения чувства неудовлетворённости собой. А в последний год бессмысленное сидение перед экраном, когда после нескольких часов листы оставались чистыми, высасывало энергию в разы сильнее. Результат был один – никакого бега.

Лиза словно прочитала его мысли:

– Ага, я эту историю слышу раз в месяц, если не чаще. Ну да ладно, лишь бы писалось хорошо, марафонец ты мой.

– Ага, – чересчур оптимистично согласился Артём.

Под испытующим взглядом Лизы он в который раз почувствовал себя нашкодившим ребёнком, словно любая его мысль тут же транслировалась в голове жены. Он никак не мог к этому привыкнуть.

***

Дорога до издательства заняла около часа. Путь на маршрутном такси до метро, обычно в рабочие дни долгий и малоприятный, сегодня уместился в рекордные двадцать минут. В метро Артём сел, наслаждаясь отсутствием тряски, которая его очень сильно раздражала в «маршрутке», и закрыл глаза. Сначала мысли витали вокруг его романа, над которым он сейчас работал. Под гомон пассажиров метро он перебирал героев, места и возможные варианты развития событий. Затем мысли становились всё более и более размытыми, затягиваясь в воронку дремоты, а потом и вовсе превратились в череду абстрактных образов.

Рядом пристроился старичок, громко шурша мятой газетой. Складывая по сгибу листы, он задел Артёма, и тот встрепенулся.