—Да, — я нервно кивнула. От дыхания мужчины у меня по шее почему-то пробежал табун мурашек, и бросило в жар. Чтобы скрыть нервозность, я схватилась за бокал, стоящий передо мной на столе, и сделала большой глоток.

К сожалению, джинны решили, что невесту не стоит спаивать, и в моем бокале был всего лишь сок — жидкость полезная, но для успокоения малоподходящая. Поставив бокал обратно на стол, я обнаружила, что рука мелко трясется, и поспешно спрятала ее под столешницу. А через миг вздрогнула оттого, что ее ободряюще сжали.

Верно, нужно успокоиться. Я слабо улыбнулась господину Сориа, благодаря за поддержку. Оттого, как крепко его рука, сильная и теплая, сжимала мою ладонь, мне действительно стало поспокойнее. Ничего, это просто обычный ужин…

— Танец молодых! — вдруг зычно проорали из другого конца зала. Встрепенувшись, я вскинула взгляд на гостей и обнаружила джинна, одетого в щегольской костюм-тройку по последней моде. Причем мода была наша, асгардская, а не местная. — Я много лет провел в Асгарде! — меж тем разливался соловьем джинн. — Изучил все местные традиции, и знаю, что на свадьбе молодожены должны станцевать танец! Альберт! — пылающий воодушевлением взгляд джинна остановился на моем начальнике. — Брат моего брата — мой брат! И поэтому, дорогой брат, я привез тебе в подарок настоящий асгардский оркестр, который сыграет все песни, под которые у вас принято веселиться на свадьбах!

Господин Сориа, слегка перекосившись от слов своего нового «брата», быстро обрел утерянное самообладание. А вот я — нет, потому что мужчина, улыбнувшись чуть натянуто в ответ на слова лучащегося счастьем джинна, встал и протянул мне руку. А следом во всем зале погас свет, кроме сцены, на которой лежали призрачные блики осветительных артефактов, и оркестровой ямы с подаренным оркестром. Музыканты подняли смычки, ожидая сигнала дирижёра, и до меня наконец дошло, что сейчас мне придется идти на сцену и танцевать. Перед всеми! С собственным начальником!

— Я не могу, — вцепившись в стул, я замотала головой так, что та чуть не открутилась.

— Не можете, а придется, — улыбаясь приятной крокодильей улыбкой, начальник как можно более незаметно отодрал мои руки от стула и рывком поднял, приводя в вертикальное положение.

— Я не могу танцевать на публике! — в полнейшей панике прошептала я, цепляясь уже за стол. — И вообще… я увольняюсь!

Все эти годы я старательно избегала внимания. И теперь мысль о том, что мне придется выходить на сцену, где на меня будут смотреть по крайней мере пятьсот гостей, приводила в ужас. А вдруг кто-то узнает меня? И донесет батюшке…

— Уволишься, но только потом, когда мы с тобой пройдем через этот балаган, — утешил меня господин Сориа и, отцепив мои руки уже от стола, завладел ими — чтобы я больше ни за что не схватилась — и быстро повел к сцене. А я, кое-как перебирая ногами, истерично хихикнула, представив, как цепляюсь за ошарашенных джиннов, а босс тянет меня танцевать. За ногу.

К сожалению, гости расступались, давая нам дорогу, и ухватиться за них возможности не было. И вскоре мы уже стояли на сцене, под магическим светом осветительных артефактов, от которых на коже будто мерцали мельчайшие блестки.

— Ну вот, а ты боялась, — успокоил меня господин Сориа, обнимая за талию одной рукой. Второй он перехватил мою безвольную ладонь. — Теперь тебе нужно только шагать, а я буду вести. Не переживай, даже если танец незнаком, и просто следуй за мной.

Выдохнув, я постаралась успокоиться. А потом подняла глаза на мужчину, поймала его взгляд, в котором были спокойствие и уверенность, и нервозность начала медленно таять. Сейчас, в ярком круге света, мне не было видно гостей, и можно было представить, что мы одни. Просто танцуем, и никто на нас не смотрит. А насчет танцев — я чуть заметно улыбнулась — переживать не следует. Уж что, а танцевать я умела. Принцесса я или нет?