Прикосновение отдалось болью в груди, я чуть было не отшатнулась, но вовремя сдержалась. На нежность с этим мужчиной, который несмотря на расплывшуюся талию двигался грациознее меня в несколько раз, рассчитывать не приходилось.

Я потерплю. С некоторых пор нежность перестала меня очаровывать, а силы в короле хватало.

Его рука крепко сжимала мою, грозя причинить боль.

— Я выполню свой долг, ваше величество, не сомневайтесь.

Танец длился дольше обычного, я уже порядком раскраснелась, чувствуя на себе взгляды придворных, но наконец отзвучали финальные аккорды.

— Вы невинны, я так полагаю? — спросил король тоном, не предполагающим никакого иного ответа, кроме утвердительного.

— Да, разумеется, ваше величество.

Король благосклонно кивнул на одобрительные возгласы и дружные хлопки, означающие восхищение его манерой танцевать, и повёл меня к местам во главе длинного стола.

— Вы слышали о наших традициях?

— Не обо всех, ваше величество, но я старалась изучить их...

— Вот и посмотрим, — усмехнулся король, подвинув мне бокал с такой быстротой, что вино пролилось на кремовую скатерть. — Но учтите, миледи, если сегодня алтарный камень покажет, что вы успели наблудить, я собственноручно удавлю вас. И сделаю это медленно.

И снова на его губах появилась улыбка, на этот раз с оттенком усталости. Мол, тяжела королевская доля, но долг свой исполню.

С радостью.

***

— Уверяю, ваше величество, у вас нет повода подозревать меня в нечистоте, — сказала я, чувствуя, как пылают щёки.

— Хочу познакомить вас с моей дочерью, — перевёл разговор король и дал знак девушке, сидящей справа через три человека от нас, подойти.

Она не была красива той безусловной красотой, которая приковывает взгляды. Узкое вытянутое лицо, волосы цвета воронова крыла, немного нескладна, для своего высокого роста чуть неуклюжа, совсем как я.

— Рада познакомиться, миледи, — отчеканила она с готовностью солдата, вынужденного отдать жизнь за короля, и поджала губы.

— Взаимно, ваше высочество, — мягко кивнула и улыбнулась я. Мы были почти ровесницами. Я где-то слышала, что ей не больше девятнадцати вёсен. — Очень надеюсь, что мы станем добрыми приятельницами.

«И не надейтесь», — говорил её взгляд. Глаза у Касии, как звали девушку, казались тёмными озёрами, взгляд был слегка растерянным, будто она не знала, что отвечать.

И не была готова дать мне настоящий отпор. По крайней мере, пока.

В ней угадывалась отцовская резкость и властность, но я тогда легкомысленно не посчитала её достойным соперником.

Думала, что не сегодня-завтра её выдадут замуж, и мне она больше не помеха. Настоящее положение вещей открылось чуть позже.

— Я буду рада поговорить с вами наедине, миледи, когда вам это будет угодно, — мелко улыбнулась она, не обнажив зубов, и продолжила переминаться с ноги на ногу в ожидании знака короля, позволившего бы ей удалиться.

Но тот не спешил. Смотрел на нас с явным удовольствием, а потом решил вбить последний кол своими близкими женщинами, проронив с притворным благолепием:

— Касия, почитай мидели с таким же рвением и смирением, с каким ты хранишь память о своей матери. И помни, она теперь моя законная жена.

— Я приложу все силы, ваше величество, — чуть склонила голову дочь короля и снова поджала губы.

Мне показалось, что девушка сейчас расплачется, но она лишь злобно сверкнула глазами в мою сторону и, поклонившись, вернулась на место.

— С миледи Зелинг вы уже знакомы, моя дорогая, — наклонился ко мне король, и в глубине его несомненно притягательных глаз вспыхнул огонь. Вспыхнул и тут же погас.