Я аккуратно, словно шла по раскалённым углям, ступала мелкими шажками. Платье, нежно-голубое, шло к моим глазам и волосам, но на меня накинули тяжёлую мантию, она-то и замедляла шаг.

Ничего, когда я её сниму, все увидят открытые плечи и глубокое декольте. Моему мужу понравится.

Уверена в этом.

А вот в остальном нет.

Зал, полный милордов и их леди, молчал. Затаил дыхание, а я всё медленно шла, не смея поднять головы.

Около трона, как и учила миледи Зелинг, я встала на колени и склонила голову, не смея даже взглянуть на венценосного супруга.

— Можете встать, ваше высочество. Я хочу на вас посмотреть, — требовательно сказал мужской голос. Довольно приятный на слух. Не хриплый и не каркающий, как у Эсмонда.

Жаль, он не видит меня сейчас. Их экипажи ещё в пути.

Я поднялась с колен, стараясь не уронить достоинства и не казаться нищенкой, просящей милостыни. Я принцесса соседней страны, я достойна сидеть по его левую руку.

Почти на одном уровне.

В тишине тронного зала раздались шаги, и мужчина подал мне руку, чтобы помочь подняться. Рука была красивой, холёной, унизанной перстнями с печатками в виде ворона и оленьей головы с ветвистыми рогами.

Конечно, это я разглядела уже позже. А сейчас только сделала реверанс и пролепетала:

— Ваше величество, я безмерно рада, что моё путешествие подошло к концу. И что я могу стать для вас той, кем меня сделали боги у Небесного алтаря.

И подняла глаза.

Король не был молод, но выглядел превосходно.

— Что вы так долго на меня смотрите, миледи? — засмеялся он, лишь мелкие дикие глаза цвета горчичного мёда оставались холодны. Вопрос был не данью светской беседе, король хотел знать моё мнение о своей наружности.

— Или вы разочарованы своим супругом?

Смех короля служил сигналом для остальных. Подданных охватило лихорадочное веселье, но стоило его величеству, всё ещё державшему меня за руку, замолчать, как в тронном зале повисла напряжённая тишина.

Все ждали моего ответа.

— Думаю, ваше величество, вашему придворному художнику пора на покой. Он растерял всё свой мастерство, когда писал ваш портрет для невесты, — произнесла я со светской улыбкой. И взгляда не отвела.

Это было чистой правдой. Ну вот кто такой криворукий мастер, который умудрился изобразить этого хоть и слегка полноватого, но полного жизни высокого и статного мужчину с выразительным взглядом сутулым и бледным стариком?

Король проворно наклонился к моей руке и поцеловал её. А потом галантно отвёл на причитающееся мне место: рядом с троном стояло другое кресло, чуть ниже, но тоже богато инкрустированное драгоценными камнями.

— Моя супруга Гердарика из рода менарийских королей, — громко произнёс он, и подданные, прокричавшие «долгих лет принцессе Гердарике», склонились в полупоклоне.

Король выжидательно посмотрел на меня: мол, довольна ли ты, и я кивнула. Улыбка моя была почти искренней. Я была довольна, придёт время, и все они будут приветствовать королеву. Меня.

— Да начнётся пир! — так и не позволив мне присесть, сказал король, и мы первыми, рука в руке, вышли из тронного зала.

Я украдкой посматривала на супруга, с тоской подмечая, что эти короткие каштановые волосы я уже видела у другого лорда. Моего тайного супруга. Только у короля они вились крупными кудрями, а у Эсмонда были прямыми и жёсткими.

Я вспоминала, как дотронулась до них в первый раз, как лорд повалил меня на холодный пол пещеры, ставшей нашей спальней, и внизу живота призывно заныло. Король, словно что-то почувствовав, повернулся ко мне и пристально взглянул в лицо.