– То есть как решит все проблемы? – встрепенулся почти уснувший под её болтовню Альберт.

– Говорю же тебе, она настоящая ведьма. Приворожит как-нибудь. А мы уже следом сватов зашлём.

Ему не хотелось обижать мать, поэтому заржал он безмолвно, в подушку. Потом, переведя дыхание, сообщил:

– Ма, у меня уже есть девушка.

Такие новости благоразумнее сообщать по телефону. А то недолго и пуделя завести, чтобы было с кем потом сбегать по вечерам из дома.

Повисло так хорошо знакомое Альберту молчание. Потом мать сухо поинтересовалась, чья она дочка.

– Ты их не знаешь. Она из Оресты, ма. Мы работаем вместе.

Матушка была аналитиком дворового масштаба. Вспомнить все рассказы Альберта о работе и вычислить, кто эта наглая левантидийка, было делом пары секунд.

– Нет, – неожиданно спокойно сказала она. – Никогда.

Ну да, никогда. Альберт усмехнулся, он давно уже сам принимает все решения. Захочет – привезёт.

Но мать не собиралась сдаваться без боя.

– И что ты собираешься тут делать? Берти, я ошибусь, если скажу, что у тебя лицензия только на практику в Левантидах?

– Сдам повторный экзамен.

Можно подумать, матушка не знает, что будет так, как он решит.

– Не сдашь, – так же спокойно и уверенно ответила она. – Тому, кто привёз жену с Севера, даже дядя Фрэнк не сможет помочь. Да и не захочет. И потом, ты о девочке подумал? Ты либо запрёшь её в четырёх стенах, либо она спокойно по улице не пройдёт.

– Да брось, в северной части Аппай полно светлокожих и светлоглазых. – Альберт уже не на шутку разозлился.

– Да, полно, – мать вздохнула. – Но они всё равно аппийцы. Чем-то неуловимым – аппийцы. Наши, понимаешь? Тут не спутаешь. – Она помедлила. – Что я тут сделаю… Всё-таки ты младший сын. Твоему брату мы бы никогда такого не позволили . Но если хочешь жениться – женись. Только не привози её домой.

Альберт слушал молча, боялся нагрубить. И хотел бы ответить спокойно, да нужные слова не находились.

Но мать не ждала ответа.

– Подумай, сынок. Отрезанный ломоть – судьба незавидная. Врагу худшему не пожелаю, не то что кровинке своей. Не разбивай нам с отцом сердце...

Мать чуть слышно всхлипнула. Похоже, на этот раз вполне искренне, но выяснять это Альберту не хотелось. Как и разговаривать дальше.

Разделённые непониманием, друг друга они слышали плохо, потому что каждый говорил со стороны своей правды. Тем не менее, расстались почти спокойно.

Несмотря на дикую усталость, уснуть Альберт уже не мог. В голове крутились обрывки разговора с матерью. Он понимал, что она не преувеличивала. Если от него откажется семья, то откажется и вся община. Но даже если семья поддержит – спокойной жизни в Бадкуре не будет уже всем им. И брату с его смешными пацанами, и родителям, и даже дяде Фрэнку… Бадкур дорожил связями не меньше Оресты, а традиции там были куда древнее северных. И память – злее…

Альберт запустил пальцы в волосы и с силой потёр кожу. Голова уже не на шутку разболелась. Надо спать. Завтра опять долгий перелёт. Проблемы их будущей с Линой жизни он будет решать после свадьбы. В конце концов, мир большой, не сошелся клином на Левантидах, да и они – молоды. Всё впереди, было бы желание. Сейчас важнее, чтобы она вообще согласилась быть с ним.

Он глянул на экран телефона. Лина так и не ответила.

Ладно. Завтра, всё завтра...

Приняв душ, он упал в постель и забылся глубоким сном.

Его разбудил гром, раскатившийся, казалось, прямо над его головой, и задрожавшие от дождя с градом стёкла. В комнате резко похолодало. С трудом разлепив глаза, он потянулся к лампе на тумбочке рядом с кроватью. Забыл вечером включить отопление, а за ночь температура, видно, сильно упала.