– Вы лично допрашиваете всех арестованных риний? – спросила я.

– Разумеется. Не делегировать же это тем, кто прячет вас в собственных спальнях. – Старик метнул взгляд на Альто. – Или норовят похитить, чтобы немедленно сочетаться браком. Что вообще сейчас происходит с молодыми людьми?

– Ветер свободы в голове? – предположила я.

– Разве что.

Старик усмехнулся и указал мне на стул:

– Садись. Ты мало похожа на Теру, но в вас есть что-то общее. Впрочем, лукавить не буду: Тера была куда красивее.

– Сколько же лет вы ждали, чтобы наконец дать волю языку и начать оскорблять риний? – поинтересовалась я, усаживаясь. – Кстати, как вы ускользнули из-под взора моей бабушки?

– Тера сама дала мне свободу от себя.

У меня отвисла челюсть. Альто тоже выглядел заинтересованным.

– Удивлены? – усмехнулся Гордон. – Истинная невеста вышвыривает из дома своего жениха – разве редкая история?

– Но «свобода от себя»? – возразил Альто. – Такое вообще бывает?

– Бывает, если тебя любят, – в голосе старика послышалась горечь. – А Тера меня любила когда-то, ещё до своей инициации. После, когда мы поженились, всё было хорошо… какое-то время. Но она риния, а я нет. И ей нужно было больше, больше… всегда больше. Я любил её по-прежнему, даже видя других мужчин рядом, но что-то внутри меня начало ломаться. Должно быть, она это поняла. Я не знаю, каким чутьём она ощутила мою боль, и с трудом догадываюсь, чего ей стоило от меня отказаться. Но она это сделала. Тера привезла меня с завязанными глазами в Калидеру, к самому истоку… и я получил свободу.

– Навсегда? – быстро спросил Альто. – Ты больше не зависишь от риний?

Гордон покачал головой:

– Нет. Если бы другая риния захотела меня привязать, ей это удалось бы. Но я разумно распорядился своей свободой, как ты знаешь.

– Ещё бы, – пробормотал Альто. – Серый кардинал целой игорной империи.

– У мужчин должны быть свои маленькие пороки, правда? – усмехнулся Гордон. – Мои люди помогали им наслаждаться этими пороками, а заодно создали небольшой клуб единомышленников. К счастью, ринии заметили нас слишком поздно.

Он распрямился.

– Но довольно. Настала пора для официальной части допроса. Имя, имя клана?

– Кора Равьер, – холодно сказала я.

– Возраст?

– Двадцать пять.

– Дата инициации?

– Позавчера.

Альто чуть не поперхнулся, но удержал лицо. Даже невозмутимость Гордона на мгновение дала трещину.

– Поза…вчера? – медленно спросил он.

– Моя сестра предложила мне выйти за Нарисса Прето, – холодно сказала я. – Сам он ухаживать за мной постеснялся. Я посчитала, что столь застенчивый жених беспомощен и неумел в постели. Поэтому я взяла дело в свои руки.

Плечи Альто затряслись от беззвучного смеха.

Гордон кашлянул:

– Я понимаю. А кто… с кем…

Я вскинула на него изумлённый взгляд:

– Какая разница? Разве я запомнила? Мужчины все одинаковы.

Глаза Гордона опасно сузились.

– Кажется, ты забыла, в качестве кого ты здесь, – произнёс он тяжело и холодно. – Наши роли поменялись, девочка.

Он сделал шаг ко мне, нависая надо мной. Я не шевельнулась, но мне сделалось не по себе.

– Тебя осмотрят, чтобы подтвердить твои слова, – сухо сказал Гордон. – Мужчины, извини: женщинам мы сейчас доверять не можем.

Осмотрят? Меня? Разденут догола и будут разглядывать и щупать, как куклу? Я представила, как с другими риниями делают то же самое, и сжала кулаки. Мне внезапно захотелось спалить здесь всё: и мебель, и провода, и всё, что эти захватчики посмели притащить. А самих их выставить на улицу и заставить их маршировать голыми по проспектам. Заодно и разбитые витрины починят.