– Тогда я пошла? – спросила Катя. – Мне там пациента будить надо.

– Да, беги, – сказал я, а сам призадумался.

Теперь мне до конца рабочего дня придётся работать одному. В принципе ничего страшного в этом нет, уже нескольких человек научил работать самостоятельно, а сам тем более справлюсь, но придётся попотеть.

В одиночку зачищая артерии нижних конечностей, я мог спокойно подумать. Давно уже была мысль, что я использую Катю не совсем по назначению. Мастер души она, конечно, замечательный, и это учитывая, что она всего-навсего заканчивает второй курс. Вундеркинд, не иначе.

Корсаков тоже не только операционный сон может обеспечить, есть и другие способности, память, например, помогал мне восстанавливать. Но у Кати немного по-другому. Я очень сомневаюсь, что градоначальник не водил свою тёщу к разным мозгоправам, чтобы избавить её от душевных проблем. Впрочем, она вполне могла и не согласиться. Зато уже достоверно известно, что Катя с её главной проблемой справилась играючи.

Сложно всё, надо разбираться. И у меня появилась идея, как ещё можно проверить Катин талант. Есть у нас один знакомый со странностями, которые она возможно сможет исправить. Только теперь надо придумать, как провести этот сеанс, добровольно он может не согласиться. О своих предположениях я сказал Кате во время обеда.

– Ну я не пробовала никогда, – сказала сестрёнка, пожав плечами. – Но, что нам мешает? Придумай повод, чтобы съездить к нему в гости и возьми меня с собой.

– Ну да, – вздохнул я. – Реально нужен повод. Без повода он может и не впустить.

– Всё настолько плохо? – удивилась Катя.

– Когда как, – хмыкнул я. – В его голове ветер очень переменчив. Каждый раз новое направление и меняется быстро, прямо на глазах.

– Бельгийский шоколад, – вмешался в разговор Панкратов. – Скажешь, что раздобыл и решил с ним поделиться. Перед этим он точно не устоит.

– Если вы готовы им пожертвовать, то выход найден, – улыбнулся я. – А не жалко?

– Если это в итоге изменит жизнь моего старого приятеля в лучшую сторону, то я могу отдать все запасы, – заверил Виктор Сергеевич. – Для такого мне не жалко. К тому же я по этим шоколадкам не так фанатею, как Готхард.

– Ну вот, повод найден, – констатировала Катя и обратилась ко мне: – Теперь осталось только тебе с ним договориться.

– Сегодня после работы сможешь? – спросил я.

– Без проблем, мне ничего не мешает, – ответила сестра.

Остаток дня я отработал с натяжкой, всё-таки расписание было составлено на работу в паре. Если бы я знал, что останусь один, то немного увеличил бы интервал времени на одного пациента, теперь же я еле успевал, медитируя чуть ли не на ходу.

С Курляндским о шоколадном визите я договорился ещё во время обеда. Главной целью заявил обсуждение новой группы препаратов, которые могут иметь достаточно высокую популярность, а вследствие этого их производство сулит высокую прибыль. По его медово сладкому голосу я даже не понял, какая новость для него более приятна.

Мы с Катей приехали ко дворцу князя в половине пятого, сразу после работы. Сестра была здесь впервые и попросила меня не торопиться, чтобы лучше разглядеть шикарный отреставрированный фасад здания.

– А неплохо живёт этот твой Курляндский, – покачала она головой. – Наверно прибыль с продажи лекарств грузовиками возит.

В этот раз бронированная дверь начала открываться довольно быстро, не прошло и пары минут. На пороге стоял Готхард с безэмоциональным каменным лицом. Когда я поприветствовал его и сделал шаг вперёд, он преградил мне дорогу и протянул руку ладонью вверх, пристально и спокойно глядя мне в глаза. Понятно, что он хочет, вариантов не много. Я достал из портфеля шоколадку и положил ему на ладонь. Курляндский перевёл на неё взгляд и сразу расплылся в блаженной улыбке, узнав ту самую упаковку.