– Но ты кого-то нашёл? – уточнил Сьят.

Лу стряхнул с себя остатки снега, расстегнул пальто и вытащил из карманов пачку сложенных листов.

– У обворованной семьи двое – мальчик и девочка, на тот момент семнадцати и тринадцати лет, – он подошёл и положил заметки на стол. – И через дом два пацана, но они не в счёт – им год-два в то время было. Но я на всякий случай в регистрации пошуршал и сведения обо всех подросших детях собрал. Взрослый портрет, адрес, работа и прочее. Но пока ни с кем из них не говорил. Они же не свидетели и быть ими не могут. Что скажешь?

Сьят развернул листы, внимательно изучил выписки по делу каждого и уставился на один из портретов.

– Я его видел, – наконец сказал рыжий и показал портрет, – когда к родителям приезжал. Он часто на нашей улице крутился.

– Это наследник обворованных, – опознал Лу.

Повисла тишина.

– Тебе твой колдун доложил, что в саду Ханви нашлось? – Сьят отложил выписку.

– Да. И мы, кажется, в одном направлении думаем, – Лу склонил голову набок. – Повзрослел парнишка и решил вернуть украденное? Если месть иногда из поколения в поколение передаётся, то и украденные ценности можно передать. И если случилась нужда...

– А он в нужде?

– Да, прямо скажем, небогат. Родительский дом сдал – это мне новые жильцы поутру рассказали, – Лу нахмурился и резко сменил тему: – То есть виновность Ханви ты всё, отрицаешь?

– Нет, – тяжело признался Сьят. – Хоть она и друг нашей семьи, но нет. Пока она по-прежнему главная подозреваемая. Посмотрим, не раскопают ли что-нибудь важное колдуны. О любой из версий.

Скрипнула входная дверь, но пришли не колдуны – в щель проскользнули полосатый шарф и письмо. Буднично проследовав через кабинет, они остановились у стола, приподнялись, и письмо легло поверх бумаг Лу.

– Это призрачный помощник, – пояснил рыжий, – от матушки Шанэ.

Лу кивнул и опасливо поёжился, хотя от призрака тянуло сухим теплом. Сьят поблагодарил, набросал ответное «Спасибо!», отдал записку помощнику, развернул послание матушки и погрузился в чтение. А шарф с письмом тихо удалились, лишь вновь скрипнула дверь.

– Амулеты, – наконец сказал рыжий, дочитав. – Эта ушлая четвёрка стащила амулеты, которые наделяют обычного человека колдовским даром.

– И что, убивать из-за них? – удивился Лу. – Тысячи людей, да и мы с тобой, отлично живут без колдовства. Нам вполне хватает склянок. И мозгов.

Сьят перечитал письмо, подумал и тихо ответил:

– Эвью Ру, как ты помнишь, убили из-за дешёвого и не слишком сильного родового амулета. Мьёл его потом изучил и заметил, что амулеты с похожими свойствами продаются везде и стоят недорого. Да, он оберегал – отводил мелкую беду вроде карманников или болезни. Но убийце было так важно вернуть реликвию в семью, что он убил беспомощную пожилую женщину. Кто знает, чем ценны эти амулеты дара... Кстати, а что сейчас с обворованным семейством? Как они?

Лу порылся в карманах пальто, достал ещё одну стопку бумаг, перебрал их, изучил и сообщил:

– Отец уже никак. После той кражи он сильно запил, и по весне его выловили из реки Кипучей без признаков странной смерти. Утонул то есть по пьяни. Его жена после этого забрала дочку и отбыла к родственникам в Лиховодье – она сама оттуда родом, там у неё все братья-сёстры живут. А вот сын остался – он к тому времени на речника уже три года как учился и с год на мелкой должности работал. Отчий дом он почти сразу сдал, что, в общем-то, понятно. Огромный трёхэтажный особняк – там сейчас сразу три семьи живут. А сам он семьёй так и не обзавёлся. Адрес у тебя в выписке из дела.