Сьят начал записывать, Лу, отодвинувшись вместе с креслом, внимательно слушал, Мьёл по-прежнему напряжённо стоял за спиной мастера Чьёза с заклятьем правды на раскрытой ладони, а Вьют пристроился у окна – явно ничего не понимая, но тревожно поглядывая на начальника.

– Конечно, я дурак, что хвастать начал, – бесцветным голосом продолжал мастер Чьёз, опустив глаза. – Влюбился сильно, хотел впечатление произвести... Больше ведь никто об амулетах не знал, и раз их стащили – то только по моей вине. А потом пришёл мёртвый отец. Требовал, чтобы я отомстил ворам и всё вернул, не уходилось ему без этого. Я сопротивлялся, сколько мог. И если бы не связь... Амулеты чувствуют друг друга – так я совершенно случайно встретился с Ханви. И так понял, что могу найти всех остальных. Амулетов всего было восемь штук, и они украли пять. Один был у меня, два – у отца. Эти в семье сохранились. А ещё четыре я за год нашёл. Я ведь давно своим пользовался и знал его свойства. Силы он действительно даёт очень мало, зато та, что есть... Она – лекарь старинных вещей. Восстанавливает до новизны любую колдовскую древность. Мне достаточно было читать газеты, собирать слухи и осторожно расспрашивать в лавках, нет ли умельца вот для этой очень старой вещицы.

– В храм Семи рек почему не обратились? – сочувственно спросил Сьят.

– Он не пускал, – ещё тише ответил мастер Чьёз. – Он меня насквозь видел. Только я в храм соберусь... и засыпаю. А просыпаюсь через несколько дней в больнице весь избитый. Я даже адреса назвать могу, где меня лечили, там подтвердят. Так он меня держал. А потом, когда нашлись все пять амулетов, начал требовать кары и возвращения своего. Я попытался поговорить с ними – с Ханви, с Зарэ, – но первая вежливо сказала, что я ошибся, а второй едва не прирезал. А отец вдруг решил, что это так удобно – что эти двое рядом живут... Я не знаю, как он убивал – я в это время засыпал. И потому понял, что отец двоих убил, когда, проснувшись, амулеты в доме нашёл.

Сьят выразительно посмотрел на Мьёла, и тот приподнял водяной клубок – белый-белый, с крохотной связанной фигуркой внутри.

– Отец потом заявил, что слишком часто убивать – это подозрительно, поэтому смерть второго южанина и Ханви он запланировал на следующую луну. Тогда же сообщил, что если я не буду упрямиться и помогу ему, то он сразу уйдёт, когда соберёт все пять амулетов. И, чтобы не терять время, велел искать пятый амулет – этот пока не всплыл, в архиве об интересных умельцах ни слова, да и слухи о них молчали. То есть нужно было просто до и после работы гулять по Семиречью и ждать, не почувствует ли мой амулет своего собрата. Вот и всё. Если у вас есть вопросы, я готов. На всё отвечу. И за всё отвечу. Я виноват. Я всё равно виноват. Если бы я тогда не напился и не разболтал...

Мастер Чьёз замолчал и устало откинулся на спинку кресла.

– М-да, дельце... – хмыкнул Мьёл. – Двое убийц, и оба не убивали...

– Давайте-ка пригласим мастера Шьюлса, – решил Сьят. – Он – глава Сыскного ведомства, да и опыта у него больше. И Ханви с Ньёдом заодно. Может, матушка Шанэ на время сделает призраков видимыми, чтобы все высказались. Пойду доложу.

***

Но матушка Шанэ первым делом перерезала сияющие белые нити, связывающие отца и сына Ви. А потом обернулась к сидящему в кресле Ньёду и угрожающе произнесла:

– Или ты уходишь сам – и из тела, и к Причалу, – или я вытряхну тебя силком, а потом оставлю в своей семье вечным слугой. Вечным, повторяю, слугой. А убьёшь женщину – так прав мальчик, ты и так её почти убил. Причём совершенно незаслуженно.