Тарасов посмотрел на часы. Семь ноль-ноль. Пора! Тем более, что часовой на вышке уже проснулся, установил пулемёт и даже прильнул к прицелу.

Игорь не спеша прошагал к видавшему виды жигулёнку шестой модели, сел за руль, завёл и всмотрелся в зеркало заднего вида. Стена. Вышка. Возле забора нарисовался Руслан Батов, подошёл так, что часовой его не видит, стал, типа курит. Метрах в пяти перед Русиком забор неожиданно раздвинулся, из щели высунулся человек. Наверное, испугался, увидев Батова, но Руслан замахал руками, что-то объясняя, человек вылез весь, подошёл. Игорь прислушался к зачастившему сердцу. Спокойнее. Поехали!

Он придавил педаль газа и направил машину по прямой через пустырь, к каким-то складам. Стрелка подвинулась к десяти километрам в час и застыла. Дернуло задний бампер, где-то позади ударил пулемёт. Игорь, держа скорость, снова глянул в зеркало. От тюрьмы вслед за машиной бежал странного вида человек. Он нелепо раскачивался и дёргался, когда в него попадали пули. Игорь нажал кнопку. Человек упал в траву, подняв облако пыли. Пулемёт замолчал.

Тарасов ускорил машину и въехал в проход между складами. Сзади следовал чёрный БМВ с тонированными стёклами и замазанными грязью номерами. Стены складов сменили пятиэтажки жилых кварталов. Тут было тихо и безлюдно. Игорь выскочил из машины, схватил канистру, залил салон бензином и бросил на водительское сиденье маленькую чёрную коробочку с таймером. Минута сменилась пятьюдесятью девятью секундами.

Рядом тормознул БМВ. В окно высунулся Батов.

– Кто заказывал такси на Дубровку?

– Ты мне объясни, дураку, что это за хрень у тебя в СИЗО творится?

Седой заслуженный генерал сидел за большим красивым столом и внимательно смотрел на раскрасневшегося подполковника, вытянувшегося в рост посреди кабинета.

– Виноват, товарищ генерал-лейтенант, выполнял, так сказать, ваше, так сказать, вашу просьбу, но что-то пошло не так.

– Что ещё за просьба?

В глазах подполковника обозначилось удивление, вдруг сменившееся пониманием.

– А, ясно. Никаких просьб не было! Штатная ситуация. Побег. Пулемётчик на вышке отрабатывал по инструкции.

– Где труп?

– Виноват, товарищ генерал-лейтенант, трупа нет, вместо трупа манекен.

– Так, а кто тогда сбежал?

– Задержанный Коростылёв!

– Что?! Какой Коростылёв? Уж не Андрей ли Ефимыч?

– Так точно!

– Как интересно получается. Ты что ж, сука, Коростылёва хотел застрелить? Да ты хоть знаешь, кто он такой?!

– Так вы ж сами… простите… так что, не надо было? Коростылёва? Так мы ж и не того… Не застрелили.

– Ну ты теперь в церкви свечку поставь, что не застрелил, я б тебя самого за Коростылёва… Да… Повезло тебе, Митрофанов. Тут такие возможности раскрылись, а ты хотел пристрелить. Повезло тебе, малахольному. А кто ж тебя, собаку, надоумил?

– На пулемёт? А кто надоумил? Хоть намекните, Иван Сергеевич, ради Бога.

– Ты Бога не приплетай, дура, кто приказал?

– Я совсем что-то, Иван Сергеевич. Не могу взять в толк совсем что-то. Ну так вы же сами. Позвонили и того. По старой схеме. Или вы что имеете в виду? Я вообще не понимаю, подскажите.

– Я тебе не звонил.

– Так точно! Понял! Добро!

– Да нет, ты не понял, нас никто не пишет. Я не звонил точно.

– Да?! Но с вашего телефона. Вашим голосом.

– С моего телефона? А вот тут интересно, давай подробно, только без этих твоих закривулистей, всё чётко и прямо. Понял?!

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант! Вчера вечером, в двадцать ноль-ноль…

– Две машины – тысяча долларов, – перечислял Батов, – манекен и оборудование двести долларов, бензин и прочие расходы триста долларов. Итого полторы тысячи. Чистая прибыль – двести сорок восемь тысяч пятьсот долларов. Это точно было самое минимальное необходимое воздействие?