А дракон всё подначивал: «Оглядись» — и я смотрела, пила глазами невиданную красоту, напрочь позабыв о страхах.
«Взглянем на восток?»
Плавный разворот, и вот перед моими глазами уже была бархатная темнота с узким, только-только наливавшимся золотом месяцем.
— Потрясающе.
Бивший в лицо ветер унёс мой выдох, но я не чувствовала ни его силы, ни холода поднебесья.
«Не держись. Раскинь руки, будто летишь».
Я хихикнула, вспомнив знаменитый эпизод из «Титаника», и бесстрашно разжала хватку.


Свобода. Ветер. Безграничное небо.
— Я лечу-у-у!
«Именно, Стерх. Именно. А теперь — по-настоящему, и не бойся. Если что, я поймаю».
Драконья спина вдруг исчезла, и я оказалась по-лягушачьи распластанной в воздухе. Но теперь не одна — меня поймал за руки оказавшийся прямо передо мной Стронгхолд в человеческом обличье. Несколько секунд мы падали двумя парашютистами, а затем ректор подмигнул мне и с ободряющим «Лети!» отпустил.


И тогда я наконец почувствовала это. Как раскрываются из-под лопаток крылья, как бьёт по воздуху гибкий хвост, помогая держать равновесие, как удлиняется шея, а ногти становятся когтями.
И как классно могучим взмахом остановить падение, и послать себя вверх, и ощутить, что тебе вдруг подвластен целый воздушный океан.
«Йех-ха!»


Чистый кайф. Зачем драконы вообще превращаются в людей?
«Попробуй пике».
Я повернулась к летевшему рядом дракону-Стронгхолду. По его бронированной морде сложно было разобрать эмоции, но голос звучал с явным удовлетворением.
«Что?»
«Это вот так, смотри».
И сложив крылья, он камнем рухнул вниз, к сумеречным ущельям, чьё дно скрывали сизые туманные клубы. Чтобы почти над самыми скалами резко рвануть обратно в небо.
«Ух ты! И я смогу?»
«Давай, Стерх, не трусь!»
Подначка была откровенно детской, однако я повелась. С визгом понеслась к земле — и взмыла вверх, едва не коснувшись брюхом острых камней. Поднялась к парившему в высоте Стронгхолду и сообщила: «Это в двести раз круче любых американских горок!»
Ректор издал громкое хмыканье, но вместо комментария сказал: «А теперь штопор», — и нырнул, винтом закручиваясь вокруг своей оси.


Ночь вступала в свои права, и месяц всё выше взбирался по звёздной лестнице. Несмотря на его свет, рельеф внизу сделался почти неразличим, и когда я на полной скорости едва не врезалась в утёс, Стронгхолд предсказуемо скомандовал: «К замку». И как ни хотелось мне заныть: «Ну ещё разик, ну пожа-алуйста!» — я послушалась, пусть и душераздирающе вздохнув.
«Совсем бесстрашная стала», — поддел меня ректор.
«Ага, — я была слишком счастлива, чтобы обижаться. — Спасибо вам».
«Обращайся, Стерх, — Стронгхолд устремил взгляд вперёд. — В принципе с любыми вопросами обращайся — ко мне или своему куратору. Мы постараемся помочь».
И почему-то я ему поверила.


Было уже совсем темно, когда мы приземлились во дворе Академии. Ректор щегольски перекинулся в воздухе, шагнув на камни уже человеком. Я же решила не выделываться и сменила форму на земле.
— Неплохо, — оценил Стронгхолд. — Ещё потренируйся в свободное время — я предупрежу ментора Орлову — и будет безупречно. А безупречное владение своими формами даёт такое владение магической энергией.
— Да-да, ментор говорила, — отмахнулась я. Мне не хотелось ни слушать наставления, ни думать о занятиях — мыслями я до сих пор была в усеянном звёздными алмазами небе.
И судя по нетипично тёплой усмешке, ректор это понял.
— Ладно, раз уж тебе не до долгих разговоров, идём. Провожу до комнаты, на всякий случай.
Лучшего способа вернуть меня с небес на землю сложно было придумать.