Новое появляется и является несправедливо. Возникает состояние полного или абсолютного реализма, где справедливость отходит на второй план, а с ней уходят и институты ее обеспечения. Бывшая справедливость как справедливость старого уклада жизни может стать справедливостью настоящего в будущем-настоящем, когда шторм перемен затихнет и жизнь опять примет свои устойчивые состояния и формы. Именно поэтому традиционные парадигмы права, как то: «право справедливо», «право есть идея свободы», «право есть условие формального равенства», «права человека есть первейшая ценность современной демократии и цивилизации», «право как совокупность норм и правил поведения», «юридическое, институциональное и законодательное право как присутствие права в реальности», деление права на традиционные отрасли – не только не «схватывают» содержания общественных изменений, но и становятся фактором свертывания социальной динамики. Не случайно, а вполне закономерно, что на этом фоне возникают многочисленные дискуссии[39], критически рассматривающие новые попытки выстроить баланс блага, справедливости, свободы в контексте таких институтов, как право и государство.

Получается, что базовая идея права как юридического условия и процедуры достижения справедливости, свободы и порядка не в полной мере вписывается в происходящие изменения. Ситуация баланса порядка, свободы и справедливости – это ситуация скорее политическая, и там, в сфере политики, надо искать ее присутствие и промысливать новые условия взаимности и расхождения этих важнейших социокультурных феноменов. Поэтому есть предположение, что право реализации общественных изменений находится в предметной плоскости политики, а не только и не столько в сфере юриспруденции. Более того, необходимо признать, что политика всегда первична по отношению к тем формам реализации права, которые касаются таких ее традиционных проявлений, как государство и политические институты.

При утверждении этого тезиса мы исходим из того, что природа политики, одно из ее предназначений, – это изменение[40]. Политика – такой процесс и такая деятельность, которые ситуацию «до» делают ситуацией «после». И если переход из ситуации «до» в ситуацию «после» встречает на своем пути нечто правовое или юридическое, то оно, это правовое и это юридическое, встраивается в политический процесс точно так же, как социальные, экономические и другие общественные отношения.

Обозначенная проблематика научных дискуссий в конченом счете есть проблематика современного прочтения и разграничения предметных полей юриспруденции и политологии. Проблематика крайне важная, поскольку в старой конструкции монопольного владения политическим полем «советским юристами» оставаться нельзя. Нельзя недооценивать и недопонимать нового о-правления и юридизации политики, появления нового права в политике[41].

Если же ничего не предпринимать, то следствием этого «неведения» следует признать возникновение массовых непонятностей, в которые играют люди. Этот сюжет мы детально прописали и представили в итоговом отчете исследования по вопросам реформирования государственной службы[42].

Воспроизведем итоговый вывод. «Право как общественная ценность и механизм решения личных проблем и вопросов является для российских граждан и государственных служащих достаточно осознанным приоритетом. Императив равенства перед законом и жажда правового порядка, по мнению опрошенных респондентов, являются ключевыми факторами и условиями реформирования российского общества. В ответ на это реальное человеческое и публичное состояние граждане и государственные служащие получают усиление административного произвола, ощущение правовой незащищенности. В этих условиях судебная реформа дает сбой. Проблемным становится институт разделения властей как институт, гарантирующий самостоятельность и независимость судебной власти. Ситуация в этом направлении меняется не потому, что граждане могут и желают жить не по праву и не по закону, а потому, что совокупное качество законодательства не согласовано с фактической „правовой матрицей“ народонаселения, с его реальным правосознанием. Россиянин вошел в ситуацию осознания значимости и действенности права, а ему предлагают нормы и институты, работающие в значительной мере вхолостую. В ситуациях реальных конфликтов, реальных нарушений его прав и свобод гражданин остается один на один с собой, а следовательно, незащищенным. Право как способ организованной защиты