В этой связи политологическое знание права предполагает знание о праве как о целостной системе, создаваемой и воссоздаваемой действующими социальными дискурс-коммуникациями, отношениями и взаимодействием граждан и институтов гражданского общества. С другой стороны, политик должен безошибочно интерпретировать тот или иной сегмент или факт общественной жизни как правовой, отличать его от факта неправового и уметь делать его, в случае нормативной необходимости, элементом целостной правовой системы. Политик, работая с правом, не может не понимать, что его политическая деятельность нередко влечет изменение отдельных правовых норм или целых правовых систем.

Такая постановка вопроса означает, что политику следует понимать и рассматривать право как некоторое актуальное событие, предписанное или предписываемое как практикой, темпом и содержанием политического процесса, так и целым комплексом гуманитарных дисциплин и культурных институций. Речь идет о знании истории права, современных школ права, антропологии, философии, социологии и политологии права, сравнительного правоведения, состояния теории и практики в области прав человека[56].

В отличие от юриспруденции, строящейся исключительно на понятийно-логическом и догматическом обосновании содержания и значимости правовых норм, политология учитывает все состояния права, которые включаются в политический процесс и нормируют его процедуры. Поэтому важным моментом политологического подхода является знание о стратегии правовых норм и законодательных систем и вопросов плюрализма правового выбора. Стратегии правовых норм содержат цели, ценности и идеалы общественных изменений, общественного развития, консолидации и стабилизации общественных отношений. Сюда входят такие ценности, как справедливость, свобода, ответственность, свобода и права человека. Стратегии законодательных систем содержат цели и идеалы общественных изменений, общественного развития, консолидации и стабилизации общественных отношений, закрепленных системой национального законодательства. Речь идет о переложении правовых идей в рамки законодательных текстов, когда, например, права человека становятся, как, например, в современной Германии, системой действующего национального законодательства и правоприменительной практики. Плюрализм правового выбора означает состояние и условие принятия политических решений в ситуации одновременного существования международного права, современного европейского права, права Всемирной торговой организации, Конституции РФ, конституционных федеральных законов, федеральных законов, нормативно-правовых актов, народных традиций и обычаев. Именно этим искусством – искусством одновременного и попеременного владения всей палитрой правовых подходов – должен владеть современный политик. Он должен точно определять тональность изменения общественных отношений в связи с интерпретацией и нормированием той или иной системой права и законодательства. Точно так же он должен поступать при формировании правовых норм, участвуя в законодательном процессе. В этом состоит его принципиальное отличие от юриста, который работает исключительно в системе писаного права, в системе действующего законодательства и, осуществляя правоприменение, добивается единственного варианта толкования и применения написанной нормы закона. Единственность такого рода определяется единичным и вполне конкретным юридическим фактом.

Реальная плюральность социальных практик требует пересмотра процедуры, приемов и способов юридической формализации и универсализации. То, что эти практики становятся более сложными, – это несомненно. Но их интеллектуальная сложность должна быть сложностью для профессионалов. Вернее, класс политиков и юристов, работающих в законотворческой сфере, должен быть радикально улучшен и в значительной степени образован на других основаниях. «Голый» нормативизм, предназначенный для обезличенного субъекта, исчерпал себя. Он исчерпал себя с точки зрения как социальности, так и рациональности – и прежде всего, рациональности политической. Нельзя в современном мире создавать нормы, не учитывающие разные позиции и интересы разных правоприменителей и пользователей правовых норм. Нельзя создавать нормы, правила и законы, не учитывающие конкуренцию компетенций агентов и институтов. Нельзя не понимать того, что многие ситуации и глобальные вызовы современности требуют не столько детальной регламентации и юридического описания процедур, сколько точного ответа на вопрос о том, где и при каких условиях право не действует и в замены его более эффективно срабатывают другие социальные и политические практики. Концептуальный ответ на эти вопросы – ответ, содержащий полную интерпретацию смыслов и состояний «правового» в «политическом».