Получается, что если юристы настаивают на росте объема формализации и универсализации общественных отношений и профессионально заинтересованы в расширении предмета правового регулирования, в увеличении удельного веса и объема юридических действий и состояний, то политологи должны идти другим путем. Они должны представить и описать ситуации, как, например, ситуации суверенизации или чрезвычайного положения, предотвращения политических преступлений и военного вмешательства, при которых исключается старое право и вместо него вводится нечто иное, как, например, такие политические практики, как политический авторитет или политическое решение, образ или манера властвования национального лидера, новая концептуальная парадигма и технологии информационной поддержки.

Итогом такой постановки вопроса получается системная и завершенная ситуация. Устойчивые линии и тенденции развития такой ситуации могут быть сформулированы так: от знания условий необходимости возведения в норму и определения предмета правового регулирования – к правовому закону (юридическая работа и законотворческая деятельность) и от него к условиям и практикам перехода нормативного и законодательного действия в лоно человеческого поведения в условиях новой социальности и культуры (политическая работа).

Получается, что формулировка о допустимости неправовой политики, имеет совершенно иной смысл, нежели тот, который проистекает или может проистекать из традиционного юридического мышления. Юристы в тех случаях, когда речь идет об отсутствии или сложности юридической квалификации нового или неизвестного в правоприменительной практике политического действия, такие события, скорее всего, будут трактовать как девиантные, отклоняющиеся от нормы права. С той же уверенностью можно будет говорить и о их желании рассматривать неправовое политическое поведение как тяготеющее если не к преступному, то, по крайней мере, к тому, которое может быть квалифицировано как проступок с вытекающими отсюда санкциями и последствиями.

В политологическом же контексте неправовые политические действия – вещь естественная для современного этапа развития общественных отношений. Она естественна в силу динамической активности современного человека и достаточно высоких темпов общественных изменений.

С юристами и правоведами по этому вопросу необходимо договариваться о смыслах и формах интерпретации политических и правовых приоритетов. Юридическое и политическое сообщество должно быть профессионализировано не только на предмет «введения в право» – что и как облекать в форму закона, но и на предмет «выхода из правового поля» – что и как делать взамен нормативизма (нормативного действия) социальностью – социальными практиками и социальным действием.

В итоге логика всей цепи юридических и политических действий должна укладываться в общий, системный тренд – от пороков социальности к праву, норме и закону и от них – к исправленной и совершенной социальности, характерной для культуры, истории и темпа общественных изменений данного государственно-пространственного образования.

Такой системный тренд вытекает из универсальной устремленности социальности к физическому миру[53], являющемуся конечным пределом человеческой жизни как таковой. Именно физические параметры окружающего нас мира и должны стать индикаторами скорости и быстроты человеческих действий, их универсальности и неповторимости, а политика и право этому не только не должны мешать, а всячески способствовать.