Представляться начальству предстояло сначала в штабе, а потом уже и на корабле. Так по крайней мере Юрка это себе напланировал в голове.

В штабе их принимал аж контр-адмирал по фамилии Склодовский. Здоровенный рыжий дядька. Разговаривал спокойно и уважительно. Направили их обоих на авианесущий крейсер "Адмирал Кузнецов" - витрину российского флота.

- Вы только сначала сходите до Касатонова, а потом уже размещайтесь, - на прощанье посоветовал Склодовский.

Юрка уже уходя глянул ещё раз на табличку на кабинете, чтобы запомнить имя и отчество. Владимир Максимович.

Бодровский в своём воображении представлял, как они подойдут к причалу, их поприветствует вахтенный матрос, потом пойдут в рубку к командиру. Всё на деле оказалось банальнее. Экипаж был на базе. Командир сидел в кабинете. На новых лейтенантов почти не смотрел.

- Ветрова, Бодровского разместить, поставить на довольствие, - коротко сказал старпому, - Сутки на обустройство. И быть на службе, - это уже лейтенантам.

Так их и стали называть почти слитно. Ветров-Бодровский. Хотя по алфавиту было наоборот. Но так, видно, легче было произносить. Почти как Мамин-Сибиряк или Римский-Корсаков.

В свой первый вечер в Североморске они сходили к дому, где раньше жили Ветровы. Юрка не впечатлился. Обшарпанная парадная в пятиэтажке. Но у Ветра было такое лицо, что он оставил свое мнение при себе.

Ближе к ночи их пробрал смех они вспоминали всех более-менее известных людей с двойной фамилией. Насколько хватило кругозора. Орлова-Чесменского, Гоголя-Яновского, Суворова-Рымникского, Бонч-Бруевича и Петрова-Водкина. Закончили Бендером-Задунайским. Ржали аки кони, пока им не постучали в стену соседи.

Жаловаться было грех. Попасть на один корабль - это уже была огромная удача. Получить два места в "холостой" общаге в одной комнате - просто шоколадно. И одну каюту на двоих на корабле. Ощущение от громадины авианесущего крейсера были двоякие. Гордость за такое место службы. И ощущение себя маленьким винтиком огромной машины.

* на флоте все буквы аббривиатур и сокращения произносятся не именами, а буквами славянского алфавита.

23. Глава 22

22.

Служба покатилась по кругу, как летнее северное солнце белым не очень греющим диском катится вдоль горизонта. Год пролетел, будто неделя. Новые звезды уже обмыли. Потом следующий. И ещё один год день за днём в службе по самые уши.

Вспоминали и не раз науку своего училищного ротного. Воистину сказано: "Куда матроса ни целуй - везде жопа!". Вроде и взрослые мужики, а как дети малые. Даже носки стирать учили. И от патруля отмазывали. Шагистики тоже хватало. Куда ж без неё.

Когда служишь на крейсере, который является "лицом" флота, приходится участвовать в мероприятиях разного уровня. Учения, выставки, военные форумы. "Адмирал Кузнецов" представлял страну везде, где нужно было показать особую мощь российского флота.

В Турции они были уже не впервые. Стамбул не мог не впечатлить. Наконец увидели вживую Аль-Софию, про которую много слышали, ещё когда в Морском соборе Кронштадта был Военно-морской музей. Архитектура этих храмов была похожа. Разумеется, собор в Кронштадте строился по образцу Византийского храма.

Парадную форму с четырьмя звездами на каждом погоне капитан-лейтенанты Бодровский и Ветров нагладили и развесили для намеченного на следующее утро торжественного прохождения. Юрка в этот момент вспомнил последний курс Нахимовского и ту самую преподавательницу английского языка, до которой он тогда не дорос погонами. А всеми остальными местами очень даже нормально было. Вот и погоны теперь не хуже. Только всё ясно про "не тот сорт". Никаких серьёзных отношений за годы после училища так и не нарисовалось. Что не удивительно, учитывая их безвылазную службу.