Теперь это двое были занозой в заднице командования крейсера. Всем на флоте известно, что это за "консервная банка". Отопления нет, вентиляции нет. Опреснители через один не работают. Условия для экипажа - самые экстремальные. А вооружения на борту на миллиарды.

Склодовский уже с самого утра читал рапорты Бодровского и Ветрова с предложениями об улучшении качества жизни экипажа. Схемы, планы.

Начальник штаба флота пригласил Склодовского по этому вопросу.

- Владимир Максимович, куда нам этих двух кулибиных деть? Бодровского и Ветрова. Уже по два просвета на погонах *, а они всё не угомонятся никак. Восемь рапортов по команде с прицелом на промышленность. Ты у нас за кадры ответственный.

- Есть один вызов в Академию Кузнецова на очное обучение. И один на заочное. Пусть решают, кому из них что. Поделят?

- Не знаю. Они друзья с кадетки. Семей нет ни у того, ни у другого. У Бодровского отец был в штате Балтийского флота. Ушёл в отставку. Ветров сирота.

- Да, я помню. И отца его кавторанга Ветрова тоже знал. Думай, Павел Николаевич, тому, кто выберет заочку, есть что предложить? Не оставлять же на "Кузнецове".

Вызову в штаб флота ни Бодровский, ни Ветров не очень удивились. Обрадовались, что, возможно, хоть что-то из их предложений будет воплощено. Раз начальство с их рапортами пошло выше.

Но их приняли сначала вдвоём. Начальник штаба предложил места в Академии имени Кузнецова в Питере.

- Был крейсер имени адмирала Кузнецова, будет академия его же имени. Но очное место одно. Другое - заочное. Сами поделите. Тот, кто выберет заочное, пусть ко мне зайдёт, когда решите.

Решили они быстро. Практически не отходя от кабинета. Можно было и на "цу-е-фа" скинуться.

- Юр, тебе ехать. Тёте Вале сейчас нужно, чтоб ты рядом был. Хоть три года. Потом вернёшься уже кап два. Глядишь, женишься. Сколько можно по медичкам бегать. Не мальчики уже. Дядя Лёша как сейчас?

- В клинику Военно-медицинской академии положили. Плохо, Вадь. Мать плачет, конечно.

- Тогда очное тебе. А я пойду зайду к начальнику штаба.

Вернулся Ветров озадаченный.

- Ветер, ты как? - Юрка ждал его в коридоре.

- Как-как. Каком кверху, Бодря. Командира мы видимо, до печенок достали. Начальник штаба предложил мне миноносец "Разящий" после ремонта.

- Ветер, это ж старая посудина. Нам с тобой ровесник.

- Они его там перефаршировали. Электроники до фига. И даже камбуз, говорят, новой конструкции.

- А гальюн тоже новый? - ржал Юрка.

- Не, гальюн винтажный. Зато должность кавторанга. Для кап три без году неделя прям сало в шоколаде. Не пойму, где подвох.

Юрка осмысливал это щедрое предложение начальника штаба. Очевидно было, что возвращать их на крейсер никто не собирается. Сбагрили обоих с глаз долой. Хоть и герои. Да, оказаться сейчас в Питере было бы совсем не плохо. Отец лежал в госпитале уже третий раз за последний год. Сдал очень сильно.

То, что Ветрову предложили должность аж кап два, когда они только-только получили погоны кап три и то досрочно вместе с орденами, задело Юркино самолюбие. Очная академия - это хорошо. Это шаг наверх. Ещё какой! Но миноносец! Командиром! Когда им ещё и тридцати нет.

*две полосы на погонах, означающие, что это старший офицер. У Ветрова и Бодровского погоны с двумя полосами и одной звездой - капитаны третьего ранга (в армии аналог - майор).

25. Глава 24

24.

После Североморска родной Санкт-Петербург оглушил Бодровского множеством звуков и ослепил яркими фонарями Невского проспекта. Он дышал балтийским воздухом и никак не мог надышаться. Вновь и вновь делал глубокий вдох и задерживал дыхание. Сначала на Невском. Глазами проверяя, каждый ли дом и каждый ли мост на месте. Дождались ли его возвращения кони на Аничковом? Убрали ли лужу на углу с набережной Фонтанки?