— Вот ваше место! — сердито насупившись, указал господин распорядитель на один из стульев за богато накрытым столом.

Здесь уже расселись близнецы Стронги, рядом с Констой восседала рыжая сучка Оливия. При виде нее у бастарда засвербело в паху, и он, нисколько не стесняясь присутствия высокого собрания, почесался через штаны. Они же обе, вроде, ненавидят друг друга, и уселись рядом. Когда успели снюхаться?

О, и дружок Никас тоже уже тут сидит, глазами нервно сверкает. В ответ Габриэль отсалютовал ему неприличным жестом и тут же забыл, переключившись на остальных участников турнира, которых впервые увидел только сейчас.

Рядом с Оливией сидел юный маркизенок Себастьян Раскотти. Габриэль усмехнулся, вспоминая, как однажды врезал ему по роже на одном из приемов в столице. Это тощее создание с тонкой шеей и рыбьими глазами, даже шпагу в руках удержать не может. Зачем его притащили на турнир? Габриэль Лютый прикончит его в первом же состязании.

В голову бастарда пришла мысль самому напроситься на поединок с этим задохликом. Мысль крайне ему понравилась, и Габриэль радостно оскалился, в упор уставившись на тощего Себастьяна. При виде этой хищной, известной на все королевство улыбки, Раскотти поежился и постарался закрыться от бастарда за высоким фужером.

Помимо всех прочих, за столом присутствовали еще четверо представителей лучших дворянских родов Катардинии: Виконт Анри Соленсо, этот слыл хорошим рубакой и талантливым шахматистом. Чуть подальше от него сидел Гвиде Марзонто — рыжий, как и все южане, с веснушками по всему лицу, которые не могли задрапировать ни грим, ни пудра.

Габриэль снова усмехнулся, представляя, как стрясет всю эту штукатурку с рябоватого лица этого сопляка.

А вот следующий конкурент ему не понравился. Фредерик Мардентон. Самый старший из всех присутствующих претендентов на корону, и уже лейтенант королевских гусар. Рослый, плечистый, с лихо закрученными усами, он даже на этот торжественный ужин притащился в гусарском метнике, расшитом золотым галуном и аксельбантом. Превосходный кавалерист, великолепный рубака. Он даже успел побывать в прошлогодней военной кампании, когда королевство не поделило рубежи с южными соседями.

Последним соискателем короны сильной половины человечества был барон Клементин Дарбенжи. Ему буквально двух недель не хватило, чтобы закончить посвящение и получить сан жреца. Тогда рок королевского турнира был бы над ним не властен. Жрец не мог стать королем, соответственно и на турнире ему было бы не место.

Но боги сыграли с ним дурную шутку, и теперь Габриэлю было до колик в пузе интересно, как несостоявшийся святоша выкрутится из этой ситуации. Ведь их там, храмовники учат не противиться злу. Интересно, он клинок-то хоть раз в жизни в руках держал, или надеется отбиться своей долгополой ритуальной рубахой?

— Команда судьбы, да и только, — фыркнул себе под нос Лютый и переключил внимание на прекрасную половину человечества.

На Оливию и Консту он уже насмотрелся, а вот юную графиню Чарэлли видел вообще в первый раз. Юную Камиллу еще ни разу не выводили в свет, и очень зря. Черные как ночь волосы, тонкая шейка, слегка вздернутый носик, темно-карие глаза, да еще облачилась графиня в лиловое платье с глубоким декольте. На шее, устроившись во впадинке между грудей, в неровном свете свечей мерцал каплевидный сапфир в обрамлении искрящихся бриллиантов. Габриэлю жутко захотелось оказаться на месте этого сапфира.

Интересно, она еще девственница? — в задумчивости прищурился бастард.