— Ты должен знать, что говорят обо мне в городе. Я могу начать причинять тебе боль прямо сейчас или сначала позволить отдохнуть у себя дома. В любом случае ты лишь потратишь моё время, потому что говорят все. Я спрошу ещё раз, а потом начну ломать тебе пальцы по одному. Итак. Кто. Тебя. Нанял.

— Сант, — прохрипел убийца.

— Он лжёт, — услышала Велена из-за спины.

Патрициана склонила голову на бок, взяла в руку кисть убийцы и сдавила мизинец. Убийца закричал. Норен отвёл глаза.

— Дариус Сант, я не вру!

— Хорошо-хорошо, не нервничай так.

Велена быстро выхватила нож из рук Норена и коротко ударила убийце под рёбра. Глаза бандита расширились, из горла вырвался хрип, и по подбородку потекла струйка крови.

— Где лошади? — спросила Велена, убирая кинжал за пояс.

— За углом дальше по улице, — голос Норена прозвучал неожиданно глухо. Не оглядываясь, Велена пошла в указанном направлении.

Уже когда она запрыгнула в седло, Норен взял её за локоть и заставил обернуться. Голубые глаза казались осколками льда в темноте.

— Зачем вы это сделали?

— Убила его? — Велена подняла бровь. — Не брать же мне его домой.

— Нет. Зачем сломали ему палец.

Велена пожала плечами.

— Проверка на честность. Поехали отсюда. Пока стража не проснулась.

***

— Сант.

Велена подумала, что предпочла бы увидеть кого угодно, но только не его.

— Вы мне не рады?

Велена бросила короткий взгляд на спутника. Норен остановился на шаг позади неё — как подобает рабу. Поза его была расслабленно уставшей, как обычно. Только теперь Велена заметила, что у Норена нет при себе оружия. Патрициана небрежно бросила кинжал на тумбу у двери и прошла к любимому креслу.

— Разве не поздно для светского визита? — она внимательно наблюдала, отреагирует ли Сант на брошенный нож, но лицо гостя оставалось неподвижным.

— Я жду вас давно, и мне не хотелось уходить ни с чем.

— Итак. Вы меня дождались. Что дальше? — Хейд поднесла пальцы к глазам, но тут же остановила руку.

— Я хочу говорить с вами наедине.

Велена задумчиво посмотрела на раба. Кто из них заслуживает большего доверия? — спрашивала она себя.

— Полагаю, нет. Говори или уходи, но условий мне не ставь.

— Что ж… Хорошо. Но это не в твоих интересах.

— Я поняла. Переходи к делу.

Сант взял со стола кувшин с вином и наполнил себе бокал. Он опустился в свободное кресло, старательно изображая непринуждённость.

Велена ждала.

— Скажи, Хейд, откуда пошла та неприязнь, которую ты старательно демонстрируешь в отношении меня?

— Полагаю, она началась с того, что твой отец предал моего, а затем погиб при таинственных обстоятельствах — в которых твоя семья почему-то обвинила меня, — спокойно ответила Хейд.

— М-да… Пессимистичный взгляд. Я надеялся, мы давно разрешили этот вопрос.

Патрициана подняла брови.

— Скажи, Велена, ты знаешь, где теперь твой отец?

Хейд поморщилась.

— Знаю, Дариус. Пьёт вино в небесных чертогах и лапает валькирий.

Сант рассмеялся, но Хейд осталась серьёзна.

— Ты, наверно, хочешь рассказать, почему вдруг вспомнили о моём отце, — одёрнула она гостя.

— Действительно. Хочу. Скажи, Хейд, отец ведь наверняка оставил тебе множество дорогих безделушек. Не было ли среди них кольца с опалом?

— Не припоминаю, — Велена покачала головой.

— Жаль… дело в том, что когда-то давно мой отец проиграл такое кольцо в карты. Теперь же оказалось, что моя сестра — ты помнишь Эмилию? — с ума сходит, мечтает его заполучить.

— Я помню Эмилию. Прекрасная патрициана. Никогда бы не подумала, что она сходит с ума по таким безделушкам. Быть может, подарить ей пару колец ко дню рождения?