— Этот парень заработает гастрит, — пробормотала Велена. Они с Нореном ехали следом, отстав на десяток метров. Их лошади шли нос к носу, так что Норен сомневался, хватит ли ему места, чтобы выхватить оружие в случае надобности. Он даже пытался слегка замедлить шаг коня, потом, напротив, ускорить — но Диана неизменно оказывалась рядом, вплотную к Арею.

Расслышав слова патрицианы, он вскинулся, вырываясь из собственного круговорота недобрых мыслей.

— Зато ты будто на прогулку выбралась, — заметил убийца.

Велена хохотнула:

— А то нет. Ни одного соглядатая на километр вокруг.

Норен прикрыл глаза, прислушиваясь. В округе действительно не было ни души.

— Что ты знаешь про эту парочку? — спросила Велена тем временем, и голос её в миг оказался серьёзным.

— Немногим более, чем рассказал, — Норен искоса взглянул на Велену, но не похоже было, что та легко согласится сдаться.

— Я не из любопытства спрашиваю. Хочу знать, от кого зависит наша жизнь.

Норен горестно вздохнул.

— Лира, как я и говорил, последняя намэ верховной касты крылатых. Пользуясь вашим языком, это что-то вроде… Главы Сената? Только без императора. Это она принимает решение начинать войну или добиваться мира. И пока она была жива… Была среди нас… Она до последнего боролась за мир с энтари. Видимо, за это она и оказалась в темнице Флавиев.

— Шла война, — сухо сказала Велена.

— Нет, — Норен язвительно улыбнулся, — война ещё не шла. Савен захватили во время переговоров о мире. Она успела только послать гонца к другим намэ с приказом готовиться к войне. Она была наивной идеалисткой, как и все крылатые тогда. Это всё, что я о ней знаю.

— А второй? Полагаю, он из тех, кого ты называл катар-талах?

— Более чем. Он — основатель касты, верховный жрец храма Разрушения. Намэ катар-талах. Он… — Норен замолчал, погрузившись в воспоминания, а затем закончил очень тихо, — мой учитель.

Он снова замолчал, теперь уже надолго. Велена попыталась коснуться его руки, лежавшей поверх поводьев, но Норен отстранился и снова заговорил, спокойно и бесстрастно:

— До войны Дайнэ Инаро был аран-тал, так называют телохранителей высшего духовенства. Всего около пяти или шести крылатых обучаются боевым искусствам, чтобы защищать глав каст. Он не настоящий катар-талах. Он из той породы крылатых, для которых убийство — табу.

— Я так и подумала, когда он шинковал наёмников Флавия.

— Да… Я тоже об этом думал. Меня готовили к убийству с того момента, когда я смог стоять на ногах. Философия пацифизма в моём воспитании органично переплеталась с убеждениями патриота. Жизнь для меня священна, но моя судьба — убивать. Я выродок военного времени, его неизбежное зло. Что бы я делал, если бы крылатые победили?

Он пожал плечами, не желая давать ответ на свой вопрос.

Велена ещё плотнее прижала бок своей кобылы к боку Арея и, не обращая внимания на слабое сопротивление, одной рукой обняла Норена за талию.

— В тебе больше добра, чем в любом энтари.

Норен горько усмехнулся.

— Это уж точно. Глядя на вас, можно подумать, что вы рождаетесь с ножом в зубах, а при рождении вспарываете брюхо своей матери, чтобы выбраться наружу. Но я краем глаза, краем сознания успел застать другую жизнь. Людей, которые хотят видеть друг в друге братьев. Которые готовы отдать все, чтобы их близкие выжили. Которые не хотят войны и не умеют воевать, но бьются до последней капли крови, чтобы победил мир. Я убиваю ради тебя и твоих интересов, и после того, как я попал в плен, я не выбрал бы иной судьбы, кроме как быть твоим убийцей. Но иногда мне кажется, что есть какая-то другая жизнь. Её не может не быть, потому что не может смыслом жизни быть смерть.