- Анна, оставь нас, - раздался голос мачехи, и экономка тут же отпустила меня.

Я с трудом удержалась в сидячем положении, хотя больше всего хотелось лечь, закрыть глаза и поспать ещё… часов десять. В окно вовсю светило солнце, поэтому было странно, что сон меня так одолел. Странно и неправильно… Спустив ноги с кровати, я старалась дышать глубоко и ровно, и постепенно в голове прояснялось.

Тихо стукнула дверь, и передо мной появилась мачеха в праздничном платье из чёрного бархата – как и полагается вдове. С золотой цепью на шее, в кружевной белой наколке – сама респектабельность и добродетель.

- Вы что со мной сделали? – начала я догадываться, что мой обморок случился не просто так.

- Ты проспала почти сутки, - сказала мачеха деловито. – Пришлось разбудить тебя. Сейчас приедет маркграф Бирнбаум, твой муж…

- Вы не поняли? – перебила я ей. – Я не выйду за него. Причины вас, конечно, не волнуют, но я против. Можете сами за него выйти, если не хотите отдавать дочку за старика.

- Дело уже сделано, - мачеха развернула перед моим лицом какой-то свиток, исписанный мелким чётким почерком. – Вот брачный договор, вот твоя подпись. Раз за дело взялся король, венчания в церкви и твоего публичного согласия не требуется. Поздравляю, маркграфиня. Очень неплохой взлёт для дочери падшей женщины.

- Какая подпись, о чём вы? – произнесла я, всё ещё ощущая головокружение. – Вы опоили меня своим чаем, подделали мою подпись, и думаете, это вам сойдёт с рук? Я пожалуюсь королю, так и знайте.

- Зачем нужна твоя подпись, дурочка? – очень нехорошо усмехнулась мачеха. – Достаточно твоего отпечатка пальца. А он есть. Вот тут, - и она показала мне самый низ документа, где красовался аккуратный отпечаток большого пальца, сделанный красными чернилами.

- Но я была без сознания!

- Нет, в сознании, - возразила мачеха. – И это подтвердят Летиция, Анна и ещё пара-тройка слуг. Поднимайся, тебе необходимо встретить мужа, как подобает дочери графа Патриджа.

- Вы глухая? – грубо сказала я. – Сказала же – не выйду! Ни за что!

- Почему ты так упрямишься? – она взяла со стола уже приготовленную шкатулку и протянула мне. – Вот здесь – пятьсот золотых. Твоё приданое. Муж не имеет права тратить эти деньги. Они все твои. Разве этого мало? Но у тебя ещё останутся твои свадебные украшения. Это на двести-триста золотых. Не всякая дочка герцога похвастается таким богатством.

- Нет! – отрезала я.

- У тебя нет выбора, - пожала она плечами. – Ты всегда была здравомыслящей девицей, не делай глупости теперь.

- Жених приехал!.. – раздался истошный крик где-то на первом этаже, и сразу забегали десятки ног – это засуетились слуги.

- Поднимайся и выходи к мужу, - велела мачеха и хотела взять меня за руку, но я вскочила с кровати и бросилась вон, чтобы спрятаться где-нибудь в чулане.

Надо будет – залезу и в ящик с мукой, как сделала дочка леди Кёртис!

Хоть в печку залезу, но… но не выйду замуж!..

Убежать мне не удалось – мачеха схватила меня за пышную юбку, вцепившись, как такса в раненую лису. Несколько секунд мы боролись, я была ещё слаба от отравы, но злость и отчаяние прибавили сил. Мне удалось вырваться, но мачеха проворно забежала вперёд и встала поперёк двери, раскинув руки.

- Ты выйдешь к своему мужу, - начала она с угрозой, - иначе очень сильно пожалеешь…

Я бросилась к её письменному столу и схватила нож для бумаг, направив острие в её сторону.

- Дайте пройти, - произнесла я сквозь зубы.

Только мачеха ничуть не напугалась, и стояла на месте, как каменная.

- Положи нож, Патриция, - сказала она, глядя на меня не мигая. - У тебя силы не хватит ударить меня.