- Угум, - промычала я, с удовольствием делая и второй глоток, и третий, а потом добавляя в чашку мёда. – Выгодный брак. Говорят, маркграф богаче короля… То есть почти так же богат.

Летиция, сидевшая возле ног матери, горестно вскинула на меня глаза. В какой-то момент мне показалось, что я вижу прежнюю Летицию – сестру, а не госпожу. Но спустя секунду горечь в её взгляде сменилась злостью.

- Ты в своём уме?! – заявила Летиция, и в голосе её послышались истеричные нотки. – О нём рассказывают такие ужасы, что пусть подавится своим золотом!

- Летти, - одёрнула её мать, но сестру было уже не остановить.

- Он убил семь жён! – она трагически заломила руки. – А король во всём ему потакает! Поэтому выбрал ещё одну жертву!

- Не говори глупостей, - снова одёрнула её мать, но без особой строгости. – Всё это сплетни.

- Тоже думаю, что сплетни, - посчитала я нужным утешить Летицию – всё-таки, не чужой человек. – Если бы маркграф был семь раз убийцей, его бы и король не спас. У жён ведь есть родня – тоже графы всякие, маркизы или бароны. Не так-то просто убить благородную женщину без последствий.

- Именно, - поддакнула мачеха.

- И наш король имеет репутацию человека справедливого, - продолжала я, удивлённая, что она так легко со мной согласилась. – Покрывать убийства он точно не стал бы.

- Да что вы понимаете! – Летиция вскочила и забегала по комнате из угла в угол, ероша волосы. - Он меня уже похоронил! Даже не приехал знакомиться!

- Жених не приехал? – уточнила я, потому что это, и правда, было странно.

- Нет, - коротко ответила мачеха.

- Король приехал, а жених – нет!.. – воскликнула Летиция, остановившись и вцепившись в волосы обеими руками. - Какая ему разница, кто я, какая я… Одной женой больше, одной меньше… - и она бросилась к матери в объятия, разрыдавшись.

Мне было неприятно смотреть на плачущую сестру, но чай я допила и теперь сидела, сложив руки на коленях, и ждала – предложат мне вторую чашку или прикажут уйти.

Пока мачеха утешала Летицию, я успела посочувствовать им обоим. Всё-таки, не самый приятный брак предполагается, если жених даже не соизволил появиться. Гадай теперь, какой он. Может, старый и лысый. И с синей бородой. Хотя, какая разница, какого цвета у него борода? А вот вдовец…

- Почему бы тебе не выйти за него, Патриция? – спросила вдруг мачеха, и сестра перестала плакать, как по волшебству.

Я не сразу вникла в смысл слов, сказанных мачехой, а потом медленно подняла на неё взгляд.

- Что смотришь? – сказала она. – Король не видел Летицию, маркграф тоже. Речь шла о дочери моего покойного мужа, а ты ведь тоже дочь.

- Незаконнорожденная, леди, - напомнила я. – Вряд ли король будет в восторге от такой подмены, да и господину Бирнбауму не понравится такая жена.

- Речь шла о дочери графа Патриджа, - мягко сказала мачеха, поглаживая по голове притихшую Летицию. – Отец не оставил тебе наследства, но он тебя признал. Ты такая же законная дочь, как и Летти.

- Раньше вы говорили другое, - заметила я.

Мачеха ответила мне сдержанной улыбкой.

- В любом случае, - продолжала я, - маркграф наверняка надеется получить хорошее приданое…

- Он его получит, - кивнула мачеха. – Вернее, ты получишь. Мы ведь не чужие люди, Патриция. Если мой покойный муж совершил ошибку, мы с удовольствием её исправим. Поделим имущество поровну, между двумя сестричками…

Звучало заманчиво, пусть я и сильно сомневалась, что «поровну» для меня и для мачехи означает одно и то же. Но я не спешила соглашаться, и мачеха снова заговорила:

- Если ты беспокоишься по поводу семи умерших жён – так это же сплетни, сама понимаешь. Просто Летиция не хочет выходить замуж… пока, - она сделала многозначительную паузу. – А ты давно мечтала выйти хоть за кого-нибудь, чтобы уехать из нашего дома.