— Но для него не подойдет медальон с обычной стекляшкой, понимаешь? Поэтому нам нужен сапфир. Настоящий. Ты должна найти камень в тон его глаз. Надеюсь, ты запомнила оттенок? — не слушая, продолжала Айлин. — Займись этим, когда в следующий раз отправишься на сушу.

— Собью все ноги.

Но Айлин не слушала.

— И, готова поспорить на свой хвост, к нам теперь ожидается наплыв придворных. Как думаете, если сделать над нашей лавочкой вывеску с надписью, что наши браслеты носит сам король — это не будет слишком?

— Будет! — хором отозвались мы с мамой.

— Ах, какие же вы трусихи! — досадливо отмахнулась сестра. — Но вот сплавать к соседям и рассказать знакомым мне точно никто не запретит! Займусь этим прямо сейчас! — она устремилась к двери. — Да все просто чешую начнут терять от зависти, когда услышат об этом и...

— Айлин, приди в себя, — одернула мама, — уже поздний вечер.

— Что? Ах… а ведь и правда… Надо же, какая жалость… Ну и пускай, зато завтра все непременно узнают о том, что король и принц провели вечер в нашем доме!

— Айлин... — попыталась образумить сестру мама, но та не слушала.

— Возможно, стоит начать вести запись на изготовление украшений? Что скажете? — Не выслушав ответ, сестра, весело напевая, уплыла в свою комнату, чтобы обдумать очередную коммерческую авантюру.

Голубой хвост Айлин исчез в спальне, и мама обернулась ко мне.

— Тиа, ты ведь понимаешь, что приглашение принца игнорировать нельзя? — руки мамы легли на мои плечи и легко сжали. Во взгляде сквозило беспокойство.

— Знаю. Именно чувство безысходности меня и злит! Я столько лет скрывалась, а теперь мне придется плыть в самое логово кракена!

— Принц довольно привлекательный для кракена, не находишь? — мягко заметила мама.

— Нет, — отрезала я. Перед глазами у меня стояло другое лицо: широкоскулое, с серебряными, словно монеты, глазами. — И не верю, что это говоришь именно ты.

— Я стараюсь подбодрить тебя, — слабо улыбнулась мама.

— Знаю, — из моей груди вырвался вздох. — Ты держалась очень достойно. Мне бы твою выдержку.

— Ты справишься, Тиа. Должна.

— Справлюсь… — откликнулась я, не в силах скрыть горечь в голосе. — Ты ведь понимаешь, кто соберется на том балу? Король же ясно сказал: все знатные русалки. И я. Только представь себе — гостья с Кораллового Рифа. Придворным будет о чем позлословить.

Мама крепче сжала мои плечи.

— Не говори так, Тиа. Никто не выбирает, где появиться на свет. Куда важнее внутреннее достоинство.

— За него-то мне и придется держаться, больше ведь опереться не на что. За моей спиной нет вереницы важных предков, которые ждут, что я совершу что-то великое.

— Думаешь, родись ты в знатном семействе, тебе было бы проще? Думаешь, в знатных семьях нет подлецов и глупцов, позорящих свой род? Тебе же стыдиться нечего.

— Мама, я никогда не стыдилась своего происхождения. Я — это я.

— Правильно. И запомни: это ты имеешь полное право по рождению быть во дворце, а не дочери герцогов и графов. Если бы ты только захотела, то уже правила Ламараллином.

— Но я не хочу! Ты же сама всегда говорила, что предназначение — глупость, главное — это свобода выбора и возможность быть хозяйкой своей судьбы.

— Вот именно. Поэтому прислушайся к словам Айлин и изобрази глупышку, которая попала на бал волею случая и восхищена происходящим. Бал закончится, принц найдет себе супругу, а про тебя и думать забудет.

— Надеюсь, уже забыл.

— Да услышал морские боги, — отозвалась мама. Хоть она и старалась улыбаться, между бровей ее залегла глубокая морщинка, выдавая тревогу.