В горнице вкусно пахло пирогами, тётушка суетилась вокруг стола, доставая из шкафа настоящую стеклянную посуду, что обычно делалось по большим праздникам. Я застыла на пороге, пытаясь сообразить, что сегодня за праздник. Весенние вроде все уже прошли, а следующие наступят не раньше осени.

Тут тётушка подняла голову и, увидев меня, заулыбалась:

- Лина, доченька, проснулась? С днём рождения!

День рождения! Совсем забыла, ведь сегодня мне исполняется восемнадцать лет! Так вот по какому поводу накрытый стол!

- Спасибо, тётушка! Я только цветы в воду поставлю и помогу тебе.

Тетушка неодобрительно глянула на букет в моих руках и только головой покачала, прекрасно понимая, от кого я его получила.

Быстро зачерпнув глиняной крынкой воды из стоявшего на лавке ведра, сунула в неё розы. Поставив их на кухонный подоконник, ещё раз глубоко вдохнула тонкий аромат, от которого слегка кружилась голова, провела кончиками пальцев по атласным лепесткам и счастливо улыбнулась. Затем повязав передник, поспешила на помощь тётушке.

А помощь ей требовалась. Уже ближе к обеду в наш дом начали приходить жители деревни. С поздравлениями для меня. Несли подарки: корзинки с ранними ягодами, яркие ленты, кожаные украшения, расшитые самоцветами, найденными на склонах холмов. Отрезы тканей и меховые шкурки - чего здесь только не было! Марыся, сына которой я лечила той зимой, принесла целый казан плова, а Фаиз - его несколько месяцев назад, едва живого принесли мне прямо к дому, после того, как он попал под копыта дикого коня, торжественно внёс в горницу новенькое седло!

Не было в деревне семьи, которой рано или поздно не понадобилась бы моя помощь. Это только поначалу тётушка Камила сама лечила принявших нас кочевников. Мазями, припарками и настоями. А я, как только пришла в себя, начала ей в этом помогать и уже вскоре все заметили, что зелья, которые готовила я, помогают больным намного лучше.

Всё изменилось после того, как старый пёс вождя заснул под гружёной телегой, и колесо прошлось как раз по рёбрам несчастного животного. Никогда не забуду как он тихонечко скулил от боли, а по собачьей морде стекали крупные капли слёз. Я очень любила этого пса, большого и добродушного, виляющего пушистым хвостом и благодарно заглядывающего в глаза, когда мы делились с ним остатками обеда.

Я сидела рядом с ним и плакала, гладя его по мягкой, пушистой голове. Тётушка, да и другие говорили, что ему уже ничего не поможет, лучше добить, чтобы не мучился. А меня вдруг взяла такая злость. Какой же я целитель, если даже простую собаку не могу вылечить? Мои руки вдруг стали светиться голубым. Этот свет впитывался в тело собаки, прямо на глазах затягивались раны, а я приговаривала:

- У меня никто не умрёт!

Тётушка тогда сильно испугалась, схватила меня и Мальву в охапку и хотела бежать, но к ней пришёл вождь племени, они долго говорили. Вождь уговаривал тётушку остаться, терять целителя, обладающего магией, ему не хотелось.

В конце концов, они договорились, что всё племя поклянётся не выдавать нашей тайны, а я буду их лечить. Правда для всех целительницей по прежнему была тётушка, а я считалась её ученицей, помощницей. Никто из пришлых даже не мог догадаться, что это именно я лечу всю деревню, а не милая пожилая леди в полинявшем от времени чепце.

Со мной тоже была проведена беседа, тётушка просила, умоляла никогда не применять мой дар при посторонних и никому о нём не рассказывать.

- Милая, это может быть очень опасно. Тебя могут выкрасть и силой заставить лечить, на кого укажут, получая за это большие деньги!