- Это принадлежит вам, девоньки. Всё, что я успела спасти и прихватить с собой, а теперь передаю старшей из рода.

Я держала в руках обычную деревянную коробку и почему-то не спешила её открывать. Что она скрывает? Было отчего-то боязно.

Первой не выдержала Мальва, потянув меня к кровати:

- Открывай, ну, давай же!

Я села на кровать рядом с сестрой, положив шкатулку между нами, и только после этого откинула крышку. Внутри, переливаясь в тусклом свете заходящего солнца, заглядывающего в окно, искрились драгоценные украшения. Кольца, броши, браслеты блестели всеми цветами радуги.

- Так это правда, что мы из знатной семьи? – голос отчего-то стал хриплым.

- Да, это так. Продав эти украшения, вы можете вернуться в Леонгард, купить дом, красивые платья. Жить, как подобает знатным леди.

Я перебирала украшения, по одному выкладывая их на покрывало кровати, где они сразу попадали в руки Мальвы. Сестрица уже нацепила на свои пальчики несколько колец и сейчас любовалась матово мерцавшим жемчужным колье.

На самом дне я обнаружила небольшую, с ладошку, картинку. Мужчина в строгом мундире, расшитом золотом, очень красивая женщина в пышном платье, держащая на руках розовый свёрток с младенцем и девочка лет пяти.

- Кто это? – я всматривалась в незнакомые лица, которые почему-то казались знакомыми.

- Это ваши родители, - пояснила тётушка, ты очень любила этот портрет и часто таскала его с собой, вот и в тот день… - она вдруг замолчала, я а смотрела на картинку, пытаясь вспомнить. Только у меня ничего не получалось – лишь голова разболелась.

Я, поморщившись, потёрла пульсирующие виски. Придётся пить настойку, чтобы снять боль.

- Ложись, тётушка, тебе нужно отдохнуть, весь день на ногах. Мы пойдём к себе.

Я сгребла украшения назад в коробку, закрыла крышку, положив сверху портрет. Убирать его назад, в шкатулку, мне казалось неправильным. Мальва быстро разобрала для тётушки постель, помогая ей раздеться и лечь. Только после этого мы пошли в свою комнату, а она у нас одна на двоих. Две кровати вдоль стен и между ними стол, как раз под окном. На него-то я и положила шкатулку, а портрет прислонила так, что его хорошо было видно с кровати.

Мальва была тиха и задумчива. Она, молча разделась и скользнула под одеяло, пока я ходила в чуланчик, накапать себе настойки от головы. Вернувшись, я тоже легла, уставившись в потолок.

Несколько минут тишины, затем Мальва спросила:

- Как думаешь, кто они были?

- Наверное, приближённые к королевской семье. Помнишь, тётушка рассказывала, да и мы сами читали, что тогда много знатных родов извели. Да что теперь об этом говорить, прошлого не вернёшь. Их нет.

- А я всегда думала – какие они: мама и папа? Я ведь их совсем не помню. А ты, Лина? Ты ведь старше меня. Почему ты никогда ничего не говорила?

- Ты же знаешь, что я совсем ничего не помню о той прежней жизни. Что-то там такое случилось, отчего я не могу вспомнить, а если пытаюсь, у меня начинает болеть голова, вот как сейчас.

- Наверное, они были хорошими людьми, если король их приблизил. А эта дама на картинке, она такая красивая! – Мальва судорожно вздохнула.

- Что теперь гадать? Тетушка точно знает. Нужно просто её расспросить, может теперь она всё нам расскажет. Спи. Быстрее заснёшь – быстрее проснёшься.

- Спокойной ночи, Лина.

- Спокойной ночи, Мальва.

Вскоре с кровати сестры послышалось её ровное дыхание, а ко мне сон так и не шёл. Я покосилась на стол, туда, где в темноте стоял портрет моих родителей. Ещё долго я ворочалась в постели, но сон сморил и меня, унося туда, где когда-то я была счастлива.